вышел на улицу. Солнце играло теплыми лучами на зеленой листве деревьев и крышах домов. Бредя, куда глаза глядят, я размышлял о совете Шри Юктешвара. Желание последовать ему становилось все сильнее. «Даже если это видение и является лишь игрой подсознания, то я все равно ничего не теряю, съездив в Одессу, – рассуждал я. – В крайнем случае, освежусь морским ветерком, да наведаю давних приятелей. Ну, а если это был действительно совет самого Шри Юктешвара, то в моих руках золотой шанс». Я позвонил по уличному телефону своему заместителю, и сказал, что на три дня ухожу в подполье, и что он должен сам решать текущие вопросы. Такое случалось нередко, и поэтому я мог не беспокоиться о своей лаборатории.
От Кишинева до Одессы, лениво раскинувшейся на берегу Черного моря, я смог бы доехать на электричке даже и до полудня. Я купил билет и устроился на деревянной скамье старого вагона, просматривая от нечего делать забытую кем-то газету. Электричка тронулась. В вагон по-хозяйски вошла развязная немолодая цыганка в ярком цветастом платье и, быстро обведя взглядом вокруг, направилась в мою сторону.
Я недолюбливал цыганок за их назойливость и природную склонность к магии. Легко покачивая пышными бедрами, она небрежно подошла ко мне и заискивающим голосом произнесла:
– Подай рубль бедной женщине, и она поведает тебе будущее.
Я не собирался верить ее гаданию, понимая, что ей надо хитрым образом извлечь деньги из моих карманов. Но под ее давлением, нехотя положил рубль в ее грязную ладонь. Вдруг она схватила мою руку и стала быстро говорить:
– Судьба тебя ждет непростая, дорога дальняя: иди по ней, не оглядываясь. Забудь свое прошлое, смотри только вперед. Еще подай, и я все расскажу тебе.
Я вывернул пустые карманы.
Цыганка озлобленно махнула цветным подолом перед моим носом, и, сплюнув на пол, скрылась в другом вагоне. «Жуткая женщина, – подумал я, – я еще дешево отделался».
Три часа спустя я шагал по одесским мостовым по направлению к улице Бабеля, где и жил мой старый приятель.
Он был необычным человеком. В его квартире постоянно толпились местные и приезжие мистики, отшельники, последователи Раджниша, Ауробиндо, Кастанеды и иных духовных учителей. Временами гости так утомляли Георгия, что он, при их приближении, прятался за занавеской или сбегал через окно в задней комнате, но гости, зная эти незатейливые хитрости, спокойно ожидали его неизбежного возвращения. Иногда Георгий принимал решение начать новую жизнь: он закрывал свой дом и постился дня три-четыре, но едва восстановив свои силы, бросался в водоворот общения вновь.
На улице стояла жара, легкий ветерок шевелил листья огромных каштанов на бульваре. С радостным предчувствием я вошел в старенький уютный дворик и огляделся в поисках чего-нибудь необычного, предсказанного в медитации. Но на крыльце сидел лишь большой рыжий кот, настороженно наблюдавший за мной. Осторожно проскользнув мимо него, я поднялся по темной лестнице с истертыми ступенями на галерею, заглянул в окно квартиры своего друга и увидел