блестели из-под пушистых ресниц. На вид ей было лет пятнадцать.
– Знакомься, Касьян, – сказал Джи, – это Дракоша, одна из самых молодых учениц.
«Вот с этой ученицей я бы пошел хоть на край света», – подумалось мне. Девушка села у стола и стала увлеченно рассказывать Джи о последних событиях в Москве. Я не знал людей, о которых она говорит, и почти ничего не понимал, но с удовольствием слушал ее звонкий мелодичный голос. Я никогда не думал, что у Джи могут быть столь привлекательные ученицы. Около часа ночи, когда меня стал одолевать сон и я собрался уйти спать, Джи неожиданно предложил:
– Не мог бы ты, брат Касьян, прочесть вслух с правильной интонацией главу из книги Успенского «В поисках чудесного»?
– С большим удовольствием, – лицемерно заявил я, поскольку хотел казаться твердо идущим по пути к просветлению. Джи достал толстую книгу, отпечатанную на машинке, и подал мне:
– Прочти нам, брат Касьян, что-нибудь на выбор.
Читать скучные рассуждения Успенского мне совсем не хотелось. Но поскольку я старался произвести хорошее впечатление на молодую ученицу, то, открыв наугад толстую книгу, стал читать главу «О водородах».
Я начал довольно бодро, перевернул страницу и пришел в ужас: глава почти целиком состояла из непонятных таблиц. Но я решил пройти на сверхусилии.
– Триада «до», «си», «ля» дает «водород 96». В скобках: аш 96, – читал я монотонным голосом.
– Да он едва сидит на стуле, – засмеялась молодая девушка, – а от его голоса веет невыразимой скукой.
Джи недовольно посмотрел на меня и произнес:
– Почитай-ка ты Успенского, дорогая Леночка, у тебя и голосок звонче. Может быть, Касьян поучится, как надо правильно читать.
Под переливы ее приятного голоса я прикрыл веки и, делая вид, что внимательно слушаю, незаметно заснул. Я в ужасе очнулся оттого, что с грохотом свалился на пол, разбив при этом тарелку. Девушка звонко засмеялась и сказала с издевкой:
– Какие талантливые ученики живут у вас на даче!
Нелепо растянувшись на полу, я почувствовал, что краснею. Но я справился с собой, подобрал осколки, вновь уселся на стул и притворился внимательно слушающим. Глаза мои вскоре опять стали закрываться; я попытался их открыть и вдруг увидел, что нахожусь на лесной поляне. Была глубокая ночь, луна ярко светила над черными силуэтами сосен. Оглядевшись, я заметил хрупкую девушку, похожую на лесную фею, в воздушном платье, легком как туманная дымка, светлые волосы ее разметались по плечам. Она поманила меня пальцем и углубилась в тревожную темноту леса. Ее голубые глаза показались мне знакомыми, и я спокойно последовал за ней. Вскоре за стволами деревьев мелькнул огонь. Мы вышли на широкую поляну с большим костром посередине, вокруг которого лесные девы кружились в призрачном танце. Тела их едва прикрывали, развеваясь, невесомые накидки. Я застыл в изумлении; в крови пронесся невидимый ветер, и мои чувства стали воспламеняться. Одна девушка отделилась грациозно от круга и приблизилась ко мне, оживленная вихрем танца,