на шею белый шарф, открыл дверь. Я, скрывая вспыхнувшую зависть, надел свою поношенную куртку и вышел. Он тщательно закрыл за собой дверь, и мы быстро спустились по лестнице. Напротив дома Александра была большая стройка, и толпы рабочих направлялись по своим домам и общежитиям с сизыми от мороза лицами. Горизонт лиловел вечерними облаками, навевающими легкую грусть. Александр схватил меня за руку, напугав неожиданным жестом, и произнес:
– Посмотри, как инфернальна жизнь вокруг, как она чудовищна! Посмотри на этих механических монстров, захватывающих человеческое пространство под предлогом прогресса и целесообразности. Я надеюсь, ты чувствуешь глубинные измерения жизни?
– И даже очень сильно, – гордо ответил я.
– Значит, ты не совсем еще оболваненная серость.
«За Александра стоит держаться, – подумал я, – он далеко пойдет».
Мы купили несколько бутылок вина и вернулись в квартиру. Я увидел в полуоткрытую дверь, что за столом сидит уже новый гость – высокий, коротко подстриженный молодой человек в темно-сером костюме в тонкую полоску. Они с Джи потягивали армянский коньяк, непринужденно о чем-то беседуя. Но когда Александр вошел в комнату, тот мгновенно вскочил, приветствуя, прищелкнув каблуками.
– Это – Алекс, мой адъютант, – бросил Александр. – Предан мне беззаветно.
Алекс окинул меня пренебрежительным взглядом, от которого мне стало не по себе.
«Жаль, что место адъютанта уже занято», – подумал я.
– На чем же мы остановились? – спросил Джи у Алекса. – По-моему, ты как раз рассказывал о том, как увидел скрытую глубину Алеши Дмитриевича.
Александру не понравилось, что ситуация так неожиданно изменилась.
– Я предлагаю выпить за Орден, – сказал он, сумрачно глядя на Джи. – Орден разберется со всеми сомнительными ситуациями и установит порядок.
– Что ты имеешь в виду? – спросил я, уловив в его голосе скрытую агрессию.
Я заметил краем глаза, что Джи делает мне предостерегающие знаки. Но Александр уже резко повернулся ко мне:
– Молчать! Ты не имеешь права слова в присутствии легата Ордена.
– Подумаешь, возомнил о себе невесть что, – пренебрежительно заметил я.
– Молчать! – вспыхнул он. – Молчать, свинья!
– Да пошел ты… – разозлился я. Он побледнел еще больше, глаза его засияли стальным блеском, и он презрительно произнес:
– Я требую, Гурий, чтобы вы немедленно убрались из моего дома. Но вы, Маэстро, конечно, оставайтесь. Вы не можете быть в ответе за этого идиота, – добавил он, повернувшись к Джи.
Я мгновенно собрался и, уходя, жалобно посмотрел на Джи. Поймав мой умоляющий взгляд, он обратился к Александру:
– Может быть, ты примешь во внимание, что он только приехал из провинции и весьма неотесан?
– Нет, – холодно ответил он. – Нам не о чем с ним говорить. Пусть немедленно уходит.
Тогда Джи, внимательно посмотрев на него, произнес:
– Я