рисования. Для меня было истинное блаженство водить кистью по поверхности и наносить один слой на другой. Картина от этого становилась объемной и привлекающей взгляд. Благодаря ей я не раз становилась призером конкурсов.
Когда я к ней пришла, кроме как «я хочу», ничего не умела. Поверьте, заниматься со мной было почти невозможно. Если не у меня не получалось, я рвала бумагу и перечеркивала все кистью, психовала, плакала и истерила. Мария Николаевна проявляла титаническое терпение к таким воспитанникам, как я. В редком случае она повышала голос. Но даже в таком случае это все равно не звучало не так угрожающе, как от других педагогов.
– У всех получается, а у меня нет, – орала я.
– Остановись. Выдохни, – спокойно говорила она.
– Не хочу! – продолжала я.
– А ты попробуй.
Она всегда находила, как меня взбодрить: либо ласковым словом, либо взбучкой. Пару раз даже из кабинета выгоняла, но возвращала снова в класс, чтобы завершить начатое. За что я до сих пор преклоняюсь перед ней.
Расскажу о знакомстве с главным наставником детства.
Однажды, придя со школы, я узнала, что у нас есть кружок бисероплетения, который проходил в соседнем кабинете от нашей группы. Переодевшись, я первым делом пошла знакомиться с новым направлением. Когда я зашла, преподаватель дала мне проволоку со схемой и показала, как делать стрекозу. Усердно сгибая проволоку и насаживая на нее бусины, я не заметила, как в кабинет зашел воспитатель.
– Воробьева, это ты? – спросила воспитательница.
– Да, я.
– Марш в свою спальню, ты наказана, – грозно сказала она.
– Почему? – удивленно спросила я.
В это время все дети с удовольствием смотрели, как меня чихвостят.
– Потому что без разрешения ушла туда, где тебе быть не положено, – сложив руки на груди, продолжила воспитательница.
Я с психу кинула свою стрекозу и направилась в спальню. Лежа, я мысленно причитала на воспитательницу.
– Гребанная воспитка. Карликовый пудель, – бурчала я.
Именно такое впечатление на меня произвела Татьяна Степановна. Строгая, низкого роста и с седыми кудряшками на голове.
Лежа на кровати, я придумывала различные обзывательства и плакала от обиды, что все играют, занимаются, а я вот лежу и слушаю детский смех. К вечеру ко мне зашла Татьяна Степановна.
– Портфель свой взяла и бегом в игровую делать уроки.
Ура, маленькое освобождение. Взяв все нужное, я пошла в игровую к остальным ребятам делать уроки.
А теперь подробнее о Татьяне Степановне, она педагог русского языка и литературы. Не раз она заставляла меня переписывать тетрадки. У нее было негласное правило: «Порядок должен быть во всем, начиная с головы и заканчивая твоей тетрадью». В свободное время Татьяна Степановна занимала наши детские головы загадками, развивая у нас логическое мышление. Она вела большую толстую тетрадь, в которой было около сотни различных головоломок и задач.