танец, а не на стихийное бегство от дождя. Но Порфирий был недоволен.
– Это что ещё за цирк китайских фонариков? Не надо вот этого автоматизма!
Чтобы взбодрить китайцев, он вдруг кинулся им наперерез, рыча и размахивая руками, то и дело восклицая: «Я дракон!! Я дракон!!» Вместо того чтобы бежать от него ещё шибче, студенты остановились, побросали зонтики, и захохотали, уперев руки в колени.
Режиссёр бушевал и рвал на себе ветровку.
Лизанька принесла ему коньяка и валидола. Коньяк он взял, от лекарства отказался.
Вымокшие насквозь статисты смотрели на него с завистью.
– Так, а что у нас массовка в таком виде? – наконец спросил Порфирий Сигизмундович, указывая на китайцев, – Они же до нитки промокли. Зачем им теперь зонты раскрывать, зачем бежать? Не верю я им! А ну-ка, переоденьте их и высушите фенами!
Студенты припустили в сторону автобуса.
– Вот так надо бежать! В следующий раз так и бегите! – крикнул им вслед режиссёр, а потом повернулся к длинному худому человеку в подтяжках, скрывающемуся под бутафорским зонтом: – Теперь твой эпизод.
Худой с неприязнью посмотрел на Порфирия.
– Давай, давай, вылезай, – не глядя уже на него, ответил режиссёр и повернулся к знаменитому толстяку: – Вы, Борис, гениально сегодня выступили. Впрочем, как и всегда. Не смею больше подвергать опасности ваше драгоценное здоровье.
Артист молча пожал плечами и удалился под тенты.
Зябко ёжась, обладатель подтяжек выбрался из-под спасительного зонта под холодный октябрьский дождь.
– Вот, вот, хорошо! – подбадривал его режиссёр. – Пока я тебе верю. Камера!
Эпизод, на взгляд Дмитрия Олеговича, был пустяковый: персонаж топтался на месте, глядел куда-то вбок, вытягивал шею, делал попытку дать дёру, но потом снова возвращался на место и опять глядел вбок. Но капризному Порфирию снова что-то не понравилось.
– Ты промок?
– А вы что, не видите? – огрызнулся обладатель подтяжек.
– Нет! Не вижу! Я тебе не верю! Ты не промок, ты обмочился – и переминаешься с ноги на ногу! Ну выругайся хотя бы! Ты швед? Ругайся по-шведски. Ты промок, но полон решимости идти до конца. Обогащай роль! Будь художником, а не марионеткой!
Он дёрнул артиста за подтяжки. Худой «швед» нелепо взмахнул руками, и чуть не полетел в грязь.
– Ну, разозлись! Давай, крикни «перкеле» какое-нибудь!
– Перкеле – это по-фински, – не выдержал Дмитрий Олегович и сделал шаг вперёд.
– Да-а? – с интересом взглянул на него режиссёр. – А по-шведски как?
– Jävlar vad det regnar!
– Ну и что это значит?
– Что-то вроде «Чёрт побери, пошел дождь».
– И всего-то?
– Для шведа это звучит как для нас. – Он сделал несколько шагов вперёд и прошептал пару фраз режиссёру на ухо.
Порфирий довольно ударил себя руками по бокам.
– Запомнил? – строго спросил он у «шведа», а потом, повернувшись к незнакомому умнику, передал ему свой айпад, – Ну-ка, запиши