Наконец как бы случайно поглядела в сторону барной стойки. И тут же опустила глаза – ей показалось, что он смотрит прямо на неё, что он всё понял.
Она стеснялась делать заказ у стойки и всегда ждала официанта. Но сегодня – решено. Она подойдёт и заговорит с ним. Ну в самом деле. Она ходит сюда уже почти месяц – как изменилась жизнь за это время, – а всё ещё не перекинулась с ним даже парой слов. Только сидит и смотрит. А чаще – опускает глаза, чтобы никто не догадался.
Ей казалось, что напряжение, как грозовая туча, повисло над её головой и стало осязаемым для прочих посетителей. Но они завтракали – поспешно или не очень, расплачивались, отвечали на телефонные звонки, обсуждали погоду. Для них это было обычное утро понедельника. Ну, не совсем обычное – с учетом солнца за окном, но всё-таки – понедельника и всё-таки – утро.
Джордж стоял за стойкой, как всегда по утрам с тех пор, как уехала Анна-Лиза. В тот летний день почти ничего не изменилось, только все работники кофейни, даже новенькие, внезапно стали очень деликатными и предупредительными. Каждый – начиная с Елены Васильевны и заканчивая Костылём – обходил в разговоре темы, которые могли расстроить хозяина. Его смешила такая трогательная, совершенно ненужная забота о его душевном спокойствии. Неужели они в самом деле думают, что он забудет Анну-Лизу, если они перестанут упоминать её имя в разговорах с ним? И неужели они думают, что он хочет её забыть? И неужели они не понимают, что ему хорошо оттого, что ей хорошо, что она есть на свете? Нет, наверное, не понимают. Обладать, брать, копить, хватать – в природе человека. Где-то очень-очень глубоко в подкорке зашито. Едва только первая амёба, одноклеточное бесформенное нечто, сделала первое движение, она протянула ложноножки в сторону потенциальной добычи – пылинки какой-то, схватила её и поглотила. С этого началась эволюция. На каждом этапе развития – всё более совершенные органы хватания и поглощения. Транснациональные корпорации – вершина такой эволюции.
Джордж вздохнул и провёл рукой по лбу – нелегко быть первой инфузорией-туфелькой в стае амёб.
Неподалёку, не решаясь сделать заказ, маячила посетительница, которую он, кажется, уже видел здесь. У «Феи-кофеи», как у спортивной команды, были свои болельщики. Но эта, скорее, не из них. Настоящий болельщик чувствует себя частью команды. Он лихо подходит к стойке, кладёт на неё локти и заговорщицким шепотом спрашивает: «А что нового сегодня Павел приготовил? Какое настроение у Елены Васильевны? Не возобновилась ли доставка?» Болельщики знают всё и всех – непонятно, откуда, но знают и передают эти знания друг другу. И уж конечно они делают заказ, не рассматривая витрину, не листая меню, – они всё прочитали на сайте и выучили наизусть.
Аня тоже прочитала меню на сайте и тоже выучила его наизусть. Но она нарочно медлила. Сейчас – вот именно сейчас – перед ней раскинулась целая сеть разбегающихся в разные стороны тропинок, она стояла на перепутье. Каждый шаг к нему, каждое слово будут стирать тропинку за тропинкой, пока в её распоряжении