енила мне. Очень скоро я умру. Наверное, предстоящая зима станет моей последней, и тем скорее я должен взяться за перо, хотя больше привык к сабле. Должен сказать, что сам я принимал участие не во всех событиях, о которых собираюсь написать. О них мне поведали мои друзья и соратники, и я всецело доверяю их словам, ведь сами они никогда не приукрашивали истории о своих похождениях – наоборот, за них это регулярно делали другие. В любом случае, вам решать, что в моем рассказе правда, а что вымысел. Могу лишь заверить от себя, что каждое слово, которое я пишу сейчас, сидя в главной башне заброшенного холодного замка, сущая правда. Но не буду забегать вперед. Итак, история о славных подвигах перед вами.
Глава I
Четверо неутомимых скакунов летели вперед, разбивая копытами камни извилистой проселочной дороги. И так же, как из-под новых крепких подков разлеталась каменная крошка, разбегались в стороны незадачливые крестьяне, оказавшиеся на пути четверых всадников в длинных плащах цвета утреннего моря. Мало кому в этих краях доводилось видеть этот цвет воочию, и еще меньше доводилось видеть море, но про эти плащи знали все. Поэтому, робко замерев, народ дожидался, пока всадники скроются за поворотом, и лишь потом старики начинали перешептываться и многозначительно кивали младшим – видали, мол, это и были Слуги.
К слову сказать, страх перед непрошенными гостями, пронесшимися мимо подобно урагану, был вызван не обычной боязнью за жизнь, а ощущением спокойной силы, исходившей от всадников, и почтением перед тем неизвестным и таинственным, что скрывалось за ней. Все знали: Слуги не только никого не тронут, но, если припечет, то и помогут – главное, чтобы они оказались рядом в нужный момент. Но в остальном, что касалось подробностей, слухи и истории разнились и росли, как грибы после дождя.
Кто-то рассказывал, что сам лично видел, как четверо Слуг за несколько минут зарубили четырнадцать великанов. Кто-то клялся, что был рядом, когда они играючи расправились со случайно залетевшей в их края ведьмой, которых, впрочем, отродясь не бывало в Долине, а при ком-то вчетвером съели полтора быка в один присест, оставив ради шутки один только хвост. Кто-то убеждал, что они никогда не спят, кто-то, что не едят. А кто-то, особенно увлекающийся, рассказывал, что они, конечно же, едят, как без этого, но никогда не ходят по нужде. В общем, как водится, врак было столько же, сколько и свидетелей, и все утверждали, что это «сущая правда, вот не сойти мне с этого самого места!».
Но слухи слухами, а старики еще помнили времена, когда местным обитателям жилось вовсе не так спокойно, как сегодня. Это сейчас деревенские могли вовсю судачить о том, как накануне мужики повздорили и поразбивали друг другу носы в сельском кабаке, но чтобы у кого-то сожгли дом, или целая деревня, вооружившись, чем попало, отбивалась от шайки лесных разбойников – такого не случалось уже очень-очень давно. До того, как четверо поступили на службу к Магу, нынешняя мирная и приветливая Долина была совсем другой, но всего лишь вчетвером Слуги быстро очистили окрестности от разбойников, воров и всякой нечисти, что плодилась в глухих лесах севера и восточных болотах, и после этого жизнь моментально преобразилась. То ли напуганный невиданным доселе отпором, то ли просто полностью уничтоженный, но с той поры лихой люд навсегда перестал забредать сюда из-за перевала.
Про самого Мага известно было немногое. Все знали, что он никогда не выходит за пределы своего замка, жизнь ведет затворническую, и помимо четверых Слуг в замке никто никогда не бывает. Разумеется, никто никогда не видел его в лицо, как никто не встречал человека, который сказал бы, что был в замке. Ходили слухи, что Маг уже давно занят какими-то исследованиями, и доподлинно было известно только то, что все его поручения выполняет эта самая четверка, вроде бы наделенная какими-то таинственными способностями, которых, впрочем, точно так же никто никогда не видел.
А еще в кабаках и на междусобойчиках нет-нет, да начинали ходить туманные разговоры о внешних землях, больше похожие на горячечные сны, чем на правду. Дескать, что за горами жизнь куда как беспокойнее. Что на востоке постоянно вспыхивают какие-то войны. Что то тут, то там мор выкашивает целые деревни, и справиться с ним могут только лучшие волшебники, да и то лишь объединившись и встав насмерть. Что колдуны за морем уже который год ведут кровавую войну, а войска из людей под их началом рубятся насмерть не щадя себя. Да и редкие путники, раз в несколько лет волею судеб оказавшиеся в Долине, тоже несли странные вести, от которых у крестьян на душе становилось неспокойно.
В остальном же деревня, через которую пронеслись незнакомцы, как и вся Долина, жила своей жизнью, свято веря в то, что если не соваться в чужие проблемы, то они обойдут тебя стороной. Крестьяне пахали, жены растили детей, на ярмарках вовсю судачили об урожаях и обсуждали последние сплетни, косили сено, варили пиво, не задумываясь о том, почему все беды обходят Долину стороной, и разбавляя размеренный быт байками, небылицами и откровенными враками.
Тем временем, оставляя позади перешептывания и пересуды, четверо торопились. Они скакали без отдыха уже больше суток, и хотя давно устали, как устал бы любой на их месте, они были Слугами, а потому могли скакать еще столько же, полагаясь