на двери распахнулась, комнату залил солнечный свет. Кэлен поняла, что сейчас около полудня. Рядом с постелью возник Ричард.
Он был в одной черной безрукавке, без рубашки, без великолепной черной с золотом безрукавки, с обнаженными мускулистыми руками. У левого бедра висел магический меч. Солнечные блики играли на рукояти. Ричард был так высок и широкоплеч, что с его появлением комнатушка показалась еще меньше. Чисто выбритое лицо, резко очерченные скулы, жесткая линия рта, мощная стать, темно-русые волосы почти до самых плеч. Да, он был очень хорош собой, но когда-то Кэлен в первую очередь привлек незаурядный ум, светившийся в пронзительных серых глазах.
– Ричард, – еле слышно прошептала Кэлен, – я не хочу, чтобы ты ради меня кого-то упрашивал.
Его губы дернулись в подобии улыбки.
– Если захочу упрашивать, то стану. – Он поправил одеяло, тщательно укрыв Кэлен, несмотря на то что она обливалась потом. – Не знал, что ты проснулась.
– Сколько я проспала?
– Некоторое время.
Кэлен сообразила, что, должно быть, спала долго. Она не помнила ни как они приехали сюда, ни как Ричард строил этот домик.
Она чувствовала себя восьмидесятилетней бабкой, а не молодой женщиной на третьем десятке. Никогда еще ей не наносили ран, во всяком случае серьезных. Ну по крайней мере не столь серьезных, чтобы она очутилась на пороге смерти и столь надолго оказалась совершенно беспомощной. Это раздражало и начисто выводило из себя. Ощущение беспомощности причиняла куда больше страданий, чем боль.
Она была поражена неожиданно обрушившемуся на нее пониманию, насколько в действительности хрупка жизнь. Насколько хрупка она сама, Кэлен, и уязвима. В прошлом ей не раз приходилось рисковать жизнью, но, вспоминая эти эпизоды, она сомневалась, что верила тогда, будто с ней может произойти нечто подобное. И осознание реальности происшедшего сокрушало.
В ту ночь в ней что-то сломалось – какое-то представление о себе самой, уверенность в себе. Она могла погибнуть. Их ребенок мог погибнуть, еще даже не получив шанс на жизнь.
– Ты выздоравливаешь, – произнес Ричард, словно в ответ на ее мысли. – И это не пустые слова. Я вижу, что тебе гораздо лучше.
Кэлен посмотрела ему в глаза, набираясь храбрости, и наконец спросила:
– Откуда они в этой глуши знают об Ордене?
– Здесь проходили беженцы. И адепты Ордена добрались сюда, до моей родины. А ты знаешь, что их слова могут звучать очень заманчиво, если руководствоваться не разумом, а эмоциями. Истина никому не интересна. – Помолчав, он добавил: – Представители Ордена уехали. Эти олухи, что приходили сюда, только повторяли, что слышали, не более.
– Но они принуждают нас уехать. И по-моему, они из тех, кто слов на ветер не бросает.
Ричард кивнул и улыбнулся:
– А знаешь, мы совсем неподалеку от того места, где я встретил тебя впервые, прошлой осенью. Помнишь?
– Как я могу забыть?
– Тогда нам угрожала смертельная опасность, и мы были вынуждены