емле. Вставая на задние лапы, она была величиной аж с двухэтажный дом. А панцирь ее был словно черепичная крыша.
Самая большая царица была самой строгой и жестокой. Уж очень она любила следить за порядком в своей стране: днем, чтобы все работали без отдыха, а вечером, чтобы засыпали строго в одно и тоже время. И, главное, чтобы никакие развлечения не отвлекали черепах от работы.
По вечерам Бабилла сама выходила из замка, одеваясь так, чтобы ее никто не узнал. Она проходила по улицам и заглядывала в каждое окошко, каждого дома. И если, кто не спал, то повелевала своему помощнику Морусу, который ее всегда сопровождал, тащить нарушителя закона в ее замок. А там гремела музыка, били барабаны… Но не для веселья, а для наказания. Бедные черепашки должны были танцевать пять дней и ночей, без еды и отдыха. Такое Бабилла придумала мучение для тех, кто попался в первый раз. Иногда Бабилла приходила сама посмотреть на слабеющих от бесконечного танца черепашек.
Самое страшное наказание для черепашек было, когда Бабилла велела сбрасывать панцирь и танцевать в чем из яйца вылупились. Голыми им было ужасно стыдно, но ослушаться Бабиллу они очень боялись. За это она могла назначить самое ужасное из ужаснейших наказаний – смертную казнь.
Глава II
Так бы и мучила Бабилла своих несчастных поданных 300 лет и 3 года, если бы однажды Морус не приволок в замок красавицу-черепашку. Ее звали чудесным именем Чара, и была она единственной внучкой у бабушки-Черепахи и дедушки-Черепаха.
Все черепахи ее очень, очень любили. Чара была такая трудолюбивая, аккуратная умная, ласковая, добрая, приветливая и веселая. О чем бы ее не попросили, она обязательно всем помогала.
Слух о красавице-черепашке Чаре уже давно дошел до царицы. Бабилла очень боялась, что черепахи взбаламутятся и решат, что их новой царицей должна быть именно Чара. И поэтому она всеми способами хотела запереть Чару в своем замке на долгие годы. Так, чтобы перестали ее любить и забыли навсегда.
Но просто так упрятать Чару в темницу было нельзя. Иначе другие черепашки могли поднять бунт, а совет старейших черепах мог бы лишить ее трона. Бабилла хоть и была самой могущественной, а все-таки тоже чего-то боялась. Долго она думала, на какой повинности поймать Чару и наказать, но никак не могла придумать. Чара была такой хорошей и послушной, и никогда не нарушала законов.
Но в тот самый день заболел ее дедушка. И весь день Чара лечила его, ни на минутку не отходя от его кровати. Не заметила она как наступила полночь. Услышала она, как кто-то приближается к дому. Сломя голову побежала Чара к своей кроватке, но было уже поздно. Бабилла уже все видела через окошко. Как она тут закричит, радостно потирая лапами:
– Ага, красотка! Вот ты, наконец и попалась! Будешь теперь ты развлекать нас в моем замке, сколько я захочу. Будешь петь и танцевать. И вообще, будешь делать все, что я и мой царевич пожелаем. А, ну, Морус! Тащи ее в замок!
Чара так испугалась. Она зажмурилась и втянула свою красивую головку в панцирь. Ей показалось, что она даже перестала дышать от страха. Ужас охватил ее, она подумала: «Что же теперь со мной будет? А как же без меня бабушка с дедушкой? Они же совсем старенькие. Кто им поможет? Ой-ой-ой…»
Морус достал свою огромную тетрадь и аккуратно записал имя Чары в список провинившихся. А Бабилла никак не могла успокоиться от такой удачи, которая свалилась ей прямо на голову. Бабилла думала, что она смеется, но это было больше похоже на какой-то грохот:
– И запомни. Никогда тебя дедушка с бабушкой не найдут! Никогда тебя они больше не увидят! НИ – КОГ – ДА! ХА! ХА! ХА!!
Чара сжалась еще больше, не веря, что это происходит именно с ней. Она всегда выполняла все законы и правила в государстве. Но все это теперь не имело никакого значения. «Что же теперь будет? Что будет?» – с ужасом думала Чара.
Но в следующее мгновенье она вдруг перестала бояться. Какая-то невероятная уверенность в себе вернулась к ней. Чара расправила плечи, подняла головку из панциря, раскрыла свои прекрасные глазки и посмотрела прямо Бабилле в лицо, да так, что та даже немного испугалась такой смелости. Не каждый в ее стране решался даже посмотреть в ее жестокие глаза. А эта маленькая черепашка стояла перед ней теперь, без всякой робости и страха, без слез и уговоров о пощаде. Милым спокойным голосом, как ручей после весенного дождя, Чара сказала:
– Не волнуйтесь, уважаемая Бабилла… Все будет как пожелаете. Все сделаю. Все исполню, все-все, что вы ни пожелаете!
Бабилла не поверила своим ушам. Она ждала, что бедная Чара будет просить пощады, будет уговаривать Бабиллу, что она ничего такого плохого не сделала. Думала, что она будет молить ее отпустить, задрожит, заплачет… Ну, хотя бы закричит от отчаяния: «Спасите! Помогите!». А тут такие слова: «…уважаемая Бабилла… все будет как пожелаете…» Ни разу, никто, даже из самых ее близких слуг, не называл царице, что она «уважаемая». Никто ее не уважал, а только боялись! Да и не за что было ее уважать. Ничего кроме гадастей она никому не делала.
Глава III
«Неужели