всего две полки со спинками в стене, но при этом на каждой три места. Есть столик (т.е. вроде можно бухать), но зато ни поспать, ни банально откинуцца – спинки абсолютно вертикальные. Кроме того, весьма душно – вентиляции-то толком и нет.
Как уж мы доехали до Москвы, я не знаю, спасло, видимо, то, что спать захотелось уже ближе к прибытию (в 3:20, не хухры-мухры).
Вот так вроде и спутешествовали. That’s all, folks! Кстати, бутылка немировского компота до сих пор ждёт своего часа в шкафу за халатом. Желающие могут тянуть руки».
КАЛУЖСКИЙ ВОЯЖ
Боровск
// Суббота, 26 января //
Все началось с Лины. Замутила воду, ссылку из Интернета скинула, намекая на неповторимость красот города. Сам решиться никак не мог, все откладывал, прикидывал, время подбирал. Первый позыв был примерно в начале нашего тысячелетия, когда впервые про Боровский монастырь услыхал да фотографию в справочнике22 высмотрел. Второй – за неделю до описываемых событий, но не срослось: проснулся рано, а ехать не решился. Почему?! И сам толком не понял…
Стартовали в 7:42 утра с Киевского вокзала, влетев на последних минутах в отходящую электричку. Два часа до ж/д станции Балабаново, затем еще минут двадцать по лесному серпантину на местном автобусе. В пути почти часа три провели. И все ради того, чтобы, выйдя из автобуса…, угодить в грязную лужу талого снега. И это в самом центре города на площади Ленина, как раз напротив торговых рядов местного рынка! Романтика, одним словом! Нет, правда, шутки в сторону! Удивительный город. Всего-то километров восемьдесят от Москвы, а такие разительные перемены, словно попадаешь в другой мир, другую эпоху. Кажется, стоит зазеваться на миг, остолбенеть, глазея на диковину провинциальную, оторопеть от озорного взгляда чернобровой дивчины, как в тот же миг окатит тебя с ног до головы брызгами из-под колес пронесшейся брички, шуганет пронзительный гудок клаксона угловатого DIXI да окликнет грозный посвист городового…
Впервые Боровск23 упоминается в 1356 году в духовной грамоте Великого князя московского Ивана II Красного, сына Ивана Калиты. В XV веке город, находящийся почти на границе с Литвой, включают в оборонное кольцо земли Московской, чему во многом способствует основание Пафнутьева Боровского монастыря. Стратегическое значение города резко возрастает, когда в XVI веке обитель обносят крепостной стеной и возводят сторожевые башни. Тем не менее его не минует участь ни разорения, ни предательства. Город не раз переходит из рук в руки, меняя хозяев. В 1665—1667 годах в Боровск дважды, наездами в монастырское «заключение», ссылается протопоп Аввакум24, которого пытаются, держа вдали от Москвы, изолировать от старообрядцев. Но Аввакум приобретает в глазах монахов статус мученика за веру, а на его проповеди съезжается вся округа. Результат с точностью до наоборот, большинство устремляется в старую веру. Все бы ничего,