губы, накрахмаленная ночная рубашка. Может, у баронессы и получилось бы спрятать недостатки дочери, но паучьи пальцы, лежащие на одеяле, выдавали болезнь. Тонкая как пергамент кожа обтягивала кости. Эрика была истощена недугом, и никакие зелья и ухищрения не помогали вернуть цветущий вид.
– А ваша спутница?.. – Женщина бросила на Бениту вопросительный, слегка испуганный взгляд. Боялась сплетен, и вполне логично – любой газетчик ухватился бы за такую новость двумя руками.
– Это моя напарница, Бенита Дениш, – представил девушку Квон, и баронесса ахнула.
– Та самая Дениш?!
Сохранять невозмутимость становилось все сложнее. Бените пришлось напомнить себе, что она ожидала этих вопросов. Матушка в свое время потрепала нервы здешней аристократии. Мало того что развелась с мужем – неслыханная дерзость! – так еще и уехала в Хаврию с молодым любовником, забрав дочь. За столько лет слухи поутихли, но газетчики откуда-то прослышали о возвращении Бениты и не упустили возможности напомнить о былом скандале, смакуя в статейках предположения, как поведет себя дочь скандальной виконтессы.
– Как себя чувствует Эрика? – быстро спросил Квон.
Интересно, он тоже в курсе приключений ее семьи? Наверняка. В любом случае Бенита была благодарна, что он прервал неприятные расспросы.
– Пока никаких улучшений. – Баронесса подошла к кушетке и наклонилась, чтобы поправить тонкое покрывало. На дочь она смотрела с искренней любовью, смешанной с глубоким горем.
– Вы можете рассказать, когда заметили первые изменения?
Квон достал блокнот и предложил женщине присесть обратно на софу, но та предпочла остаться рядом с дочерью. Пока говорила, поглаживала ее исхудавшую руку, словно ждала, что дочь наконец-то проснется.
Квон записывал что-то в блокнот, иногда повторял вопрос, немного меняя формулировку, и его записи обрастали новыми строками. Наверное, баронесса и сама не ожидала, что столько расскажет о болезни: как часто у Эрики случались нервные срывы и она начинала ругаться без причины, о ее бессоннице, о сильных головных болях.
– Не для протокола… – Квон отложил блокнот в сторону. – Эрика пробовала наркотики раньше? Может быть, курила опиум?
– Никогда, – покачала головой баронесса. – Она бы и здесь не стала, но стеснялась своего происхождения и боялась, что если откажет, то с ней перестанут общаться.
– Как думаете, кто предложил ей первую порцию?
Баронесса задумалась.
– Эрика много с кем общалась. Видите ли, молодые люди считали ее легкодоступной, раз она дочь обычной торговки. – Женщина прикусила губу. – Эрика всегда вела себя прилично, но некоторым казалось, что она просто набивает себе цену. Вот и продолжали одаривать знаками внимания, приглашали на прогулки…
– У нее была компаньонка?
– Азель Юфони, двоюродная племянница барона, – кивнула баронесса. – Она сопровождала Эрику на мероприятия. Не скажу, чтобы они были близкими