вопросы. Зато между собой они могли торговать. Миллионные сделки происходили вдали от чужих любопытных и жадных глаз. Встречались и такие, кто просто любовался на уникальные полотна, римские скульптуры, древнегреческие амфоры и китайские вазы династии Мин. А еще были поклонники оккультизма. Тех интересовали тайны египетских гробниц, мумии, жреческие посохи и жезлы фараонов. Эта часть мирового рынка антиквариата была покрыта пеленой густого тумана. Кем был мистер Винтер – это не важно. Важно то, сколько он готов заплатить.
А вот предложение о склонении к нарушению морально-этических норм и совершению уголовных преступлений, прозвучавшее в йоркширском особняке, тяготило Петерсена. Он сначала с ужасом строил догадки, от кого и с какой целью его получил, но потом решил даже не думать об этом. Хотя если такие действия будут совершены после встреч и переговоров, то почему бы и не заработать на заблудших душах, ведь в криминальном бизнесе продается и покупается любой товар.
2
После встречи в замке Вернон-Холл прошло несколько месяцев. Холостяк Дмитрий Луговской, склонный к полноте флегматичный тридцатидвухлетний программист южноградской компании «СистемсCофт-Плюс», вступил в права наследства одноэтажным частным домом в старой части областного центра на юге России, на углу Лермонтовской улицы и переулка Соколова, в конце апреля. Особняк, построенный еще в позапрошлом веке, достался ему от дальней родственницы, дамы весьма преклонного возраста. Галина Николаевна Воротникова была сестрой давно умершей бабушки Димы по матери, которой тоже уже не было в живых. Отец Луговского оставил семью двадцать шесть лет назад, и следы его затерялись где-то в Европе, то ли в Германии, то ли в Голландии, поэтому Дима жил теперь один в родительской двухкомнатной квартире на севере города, хотя и на окраине, зато всего в квартале от места работы. Дом в центре он решил сдавать, предварительно сделав там косметический ремонт. Воротникову, никогда не бывшую замужем, ее единственный родственник посещал довольно редко, старушка не обижалась – у молодежи своя жизнь, свои срочные дела. Во время редких и краткосрочных визитов Луговской всякий раз словно попадал в далекие семидесятые годы: мебель, старенький телевизор, холодильник, ковры на стене и на полу, хрусталь, посуда были куплены тогда или даже раньше, в прошлом Галина Николаевна долгое время возглавляла бухгалтерию на машиностроительном заводе и на зарплату свою не могла пожаловаться. Иногда, расчувствовавшись, двоюродная бабушка доставала из книжного шкафа альбом с фотографиями, и они с «любимым внуком Димочкой» смотрели на пожелтевшие снимки, самые старые из которых относились к дореволюционному времени. Дед Галины Николаевны, отец ее матери, в те годы директорствовал в мужской гимназии, сам он, его жена и два сына позднее сгинули в огне Гражданской войны, а дочь вышла замуж за советского инженера-путейца. Дима вежливо выслушивал одни и те же семейные истории, после чего альбом возвращался на