3
У Шарлотты пересохло во рту.
– М-м-м… простите, – произнесла она, заикаясь. – Простите, но мне показалось, что вы сказали – «навсегда»?
Мужчина… нет, не просто мужчина – шейх смотрел на нее все тем же непреклонным, безжалостным взглядом.
– Да, – коротко ответил он.
– Но вы же не это имеете в виду. – Шарлотта судорожно сглотнула. – Вы не можете просто так держать нас здесь… вечно.
– Мое слово – закон, мисс Деверо, – ответил он тоном не терпящим возражений. – Я волен делать все, что захочу.
У Шарлотты вырвался смешок, прозвучавший неубедительно в тишине кабинета.
– Я никому не расскажу о том, что видела. Обещаю. Впрочем, я и так почти ничего не видела.
– Ваших обещаний недостаточно.
Внутри у нее все сжалось.
– Это просто смешно. Все равно мне никто не поверит.
– Да, некоторые не поверят. Но они расскажут об этом другим. И скоро таких, как вы, будет еще больше, они пересекут границу, желая увидеть правду своими глазами. Это внимание, которого наша страна не может себе позволить.
Тарик развернулся и обошел стол, двигаясь с грацией тигра.
– Нас будут искать, – заявила Шарлотта. – Выдающийся профессор и его дочь не могут просто так пропасть в пустыне.
– В пустыне пропадает много людей. Все подумают, что вы заблудились и погибли.
Шейх стоял около своего стола, заслоняя мощной спиной поток света, льющийся из окна, солнечные блики сияли на его блестящих черных волосах.
– Но за нами отправятся на поиски, – возразила она, потому что это было безумно и нелепо. – Вдоль вашей границы будут сновать поисковые отряды. Интерес к Ашкаразу повысится.
Шейх долго молчал, и у Шарлотты возникло ощущение, что она попала в самую точку.
– Вы мне угрожаете, мисс Деверо? – наконец спросил он. Его голос был вкрадчивым, полным опасности.
Шарлотта вдруг остро осознала, насколько тонким был лед, на котором она стоит. Здесь у нее нет никаких прав, а она спорит с самим шейхом!
– Нет, я вам не угрожаю. Уверяю, я не посмела бы.
Но она должна что-то сделать. С одной стороны, ей не следует злить его, впрочем, он и так зол на нее, с другой – она не могла позволить запереть себя и своего отца в тюремной камере до конца дней.
Может, ей стоит попытаться воззвать к его человечности?
Не успев хорошенько обдумать свои действия, Шарлотта обошла стол и осторожно положила руку ему на плечо.
– Пожалуйста, – сказала она, глядя на шейха снизу вверх и стараясь, чтобы в ее голосе не прозвучала мольба. – Вам вовсе не обязательно это делать. Вы можете просто отпустить нас, и все будет хорошо.
Взгляд шейха переместился на ее руку, лежавшую на его плече, и Шарлотта вдруг осознала, что, вероятно, нарушила очередное табу, дотронувшись до монаршей особы. Через тонкую ткань рубашки она ощутила ладонью жар его кожи, мускулы твердые как железо. И еще она чувствовала его запах – терпкий, пряный и мужской. Тарик, если она правильно расслышала его имя, был очень большим,