и пролилась первая кровь, что привело к плачевным результатам.
В декабре 1991-го усилиями Горбачева с Ельциным и при участии их западных друзей Союз Советских Социалистических Республик канул в Лету, а новые «свободные республики», с подачи Ельцина, принялись созидать светлое будущее. Украина получила самое большое наследство, включавшее индустриальный Донбасс, высокоразвитое сельское хозяйство и всесоюзную здравницу Крым – жемчужину Черноморья.
Президент Кравчук, один из подписантов Беловежского соглашения, тут же озвучил народу программу великих преобразований: реформа политической системы, приватизация и возрождение страны. Последнее – с душком национализма. В результате гербом «нэзалэжной» стал бандеровский трезуб*, а гимном песня сичевых стрельцов гетьмана Симона Петлюры. У старшего поколения жителей востока страны и в первую очередь у фронтовиков, многие из которых были еще живы, это вызвало волну протеста.
– Немецкие холуи с такими «вилами» на конфедератках стреляли нам в спины при освобождении Львова, – возмутился отец Сашки, увидев атрибут новой власти.
«Как же так? – думал Сашка, продолжая спускаться в забой дышащей на ладан шахты имени вождя мирового пролетариата. – Была страна, и нету».
В один из дней мрачный Сашка шел через парк «Горняк» к ближайшей автобусной остановке. Зарплату не выдавали третий месяц, и прошел слух о закрытии последних двух угольных предприятий объединения. Под ногами шуршали осенние листья, на душе было муторно и тоскливо.
Внезапно за поворотом аллеи он услышал собачий лай, когда же повернул, увидел потасовку.
Трое молодых парней напали на средних лет мужчину, тот отбивался как мог, а к ним, рыча, полз рыжий пекинес.
– Сволочи, – ускорился Сашка и через пару секунд оказался рядом.
Первый из нападавших оглянулся и тут же, получив удар в челюсть, рухнул на асфальт; второго, кинувшегося навстречу с занесенным кастетом, Сашка перебросил через себя, а последний ломанул в кусты, только затрещало. Пока приводил в чувство едва стоящего на ногах мужчину, остальные тоже испарились.
– Вовремя ты, – прохрипела, хлюпая разбитым носом, жертва нападения. – Дай мне Леву, пожалуйста.
Сунув потерпевшему в руки тут же ставшую облизывать тому лицо собачонку, Шубин дотащил их до ближайшей телефонной будки и набрал 03. Вызов приняли.
Через неделю, после утреннего наряда, попросив задержаться, начальник участка сообщил, что его вызывают в прокуратуру.
– Ты там ничего не натворил? – покосился на мастера.
– Да вроде нет.
Когда же после смены он приехал на улицу Коцюбинского, 13, в канцелярии сообщили, что его ждет прокурор, сопроводив в приемную на второй этаж.
Прокурор оказался тем самым мужиком с Левой, которых выручил Сашка. На нем была форма полковника юстиции, а на лбу нашлепка из лейкопластыря. Для начала, пригласив гостя сесть, хозяин кабинета высказал ему слова благодарности, а затем спросил, где тот научился так