крем от загара.
Я пару раз медленно и задумчиво прошлась по мосту. На солнце я обычно не краснею, а сразу темнею. Голову знатно припекло, но хотя бы короткие шорты спасали от жары.
– Арден, ты машешь ей отсюда, а затем громко зовёшь…. Нам нужно поставить тебя прямо посередине, вот так.
Грегори сегодня был в кепке и хлопковых шортах, оголяющие его худые загорелые колени. Напоминал он скорее женатого туриста на семейном отдыхе, чем нашего режиссёра – не хватало только цветастой рубашки и солнцезащитных очков на затылке.
Я встала у парапета и взглянула на Нину, медленно отплывающую от берега. Как только лодочка устроилась в середине, Нина вдруг резко дёрнулась.
– Вероника! – крикнула я, но поняла, что что-то идёт не по плану.
В воздухе я заметила маленькую точку, вьющуюся вокруг лодки кругами. Нина начала визжать и размахивать руками.
– Не дёргайся! – выкрикнул Матео.
Но она словно не слышала, в панике отбиваясь от надоедливой пчелы. Тогда-то лодка и перевернулась, а сама Нина упала в воду.
Я услышала всплеск воды и тихо рассмеялась, качая головой. У всех вокруг была точно такая же реакция. Но через пару секунд осознание ударило в голову: Нина почему-то не хочет выплывать к берегу. И тогда до меня дошло, что она не умеет плавать.
Я взглянула на Матео, но он стоял, выжидающе и недоумённо глядя на воду. Грегори раздражённо потирал свой лоб, а остальные тихо посмеивались над ситуацией. И всё бы ничего, но Нина не плыла: она барахталась в воде, словно лягушка, и не издавала ни звука.
Я миллион раз видела по телевизору, как тонущие громко вопят и зовут на помощь, пока однажды папа не рассказал мне, что очень часто людей, уходящих под воду, и вовсе не слышно.
– Она не умеет плавать! – выкрикнула я и, не особо задумываясь, перелезла через парапет и прыгнула в воду.
Вслед до меня донеслись громкие голоса, но уже не разбирала их. Я просто быстро летела вниз, стараясь сгруппироваться и не нырнуть головой на дно.
Пару мгновений – и я в воде. Удар был не сильным, но ощутимым. Вокруг темно, и вода восхитительно прохладная, по сравнению с нагретым воздухом. Я вынырнула на поверхность и увидела Нину. Она тщетно пыталась уцепиться за скользкую лодку, но та шаталась и отплывала всё дальше вперёд.
– Нина!
Она больше не карабкалась – её голова медленно скрывалась под водой. Я схватила её обеими руками и со всех сил постаралась вытолкнуть наверх. Она уже почти без сознания, но цеплялась в меня мёртвой хваткой – так крепко, что мне стало больно.
Вся съёмочная команда сбежалась к берегу. Я видела Матео: он махал мне и звал по имени, а я продолжала плыть к ним, таща за собой перепуганную Нину. Она была тяжёлой, как чёртов слон.
– Я не могу! – сказала я, когда до берега оставалось пара метров. – Я не могу плыть с ней!
Силы начали покидать меня. Я уже давно не спортсменка, и плаваньем занималась в начальной школе. Но я продолжала держать Нину, чтобы голова её оставалась