степень бакалавра, я переехал в Варанаси, то есть индийский Оксфорд, лучший университет. Он сказал мне:
– Ты должен заняться психологией и стать профессором психологии.
– Это долгий проект, – сказал я. – Я не думаю о таких отдаленных вещах, но я приеду.
После защиты я отправился туда, и однажды он так разозлился на меня, что выбросил мои вещи из дома. Я сказал:
– Зачем вы беспокоитесь? Вы можете просто мне сказать, и я заберу свои вещи и уеду.
– Я никогда не думал, что ты так опасен, – сказал он. – Твой отец говорил мне: «Остерегайся этого мальчика, не приглашай его в свой университет или в свое отделение». Но я говорил ему: «Я психолог, я поставлю его на место». Но ты оказался действительно трудным.
Первым же утром… Я прибыл ночью; утром он сидел на террасе, на солнце. Это было зимним утром, и там было теплее. Он сидел с двадцатью или тридцатью своими самыми выдающимися учениками, среди которых было несколько профессоров. Он хотел представить им меня и еще хотел задать несколько вопросов, которые, наверное, снова и снова возникали у него в уме, почему я считаюсь таким опасным и трудным.
И он стал задавать вопросы, простые вопросы, как например:
– Веришь ли ты в Бога?
– Об этом не может быть и речи, – сказал я.
– Почему?
– Потому что нельзя ни верить, ни не верить в то, чего нет; то и другое неправильно. Такой вещи просто не существует; верить в нее настолько же глупо, что и не верить. Об этом не может быть даже вопроса. Слово «Бог» не имеет смысла.
Будучи очень богобоязненным человеком, он пришел в напряжение. И с каждым вопросом… через полчаса он уже выбрасывал мои вещи из дому. Я сказал:
– Не стоит труда… вы старик; я возьму их сам.
– Я не хочу тебя знать; ты не можешь поступить на мое отделение, – сказал он.
– Я никогда и не хотел поступать в ваше отделение. Вы хотели, чтобы я приехал, поэтому, просто чтобы отдать дань уважения вашему приглашению, я приехал. Я не могу жить без своих вещей, поэтому с этими вещами приходится уйти и мне. Но это был такой прекрасный опыт! Великий психоаналитик приходит в такое смятение. Тогда как вы сами стали задавать вопросы; я же ничего не говорил.
Каждый, кто при этом присутствовал, почувствовал, что это было абсолютно несправедливо: сначала он пригласил меня, потом стал задавать вопросы… и я отвечал, отвечал ясно и абсолютно рационально. И вот он выбрасывает мои вещи…
Его профессора, его студенты, все, кто при этом был, пришли, чтобы выразить мне сочувствие, и сказали:
– Нам жаль. Мы не пришли бы, если бы знали, что он так себя поведет. А мы всегда считали этого старика очень уравновешенным и спокойным.
– Каждый может быть уравновешенным и спокойным, – сказал я, – пока его не раскусишь и не ударишь в правильное место!
И этот психолог разозлился еще больше, потому что все профессора и все его студенты оставили его на террасе и вышли со мной на дорогу. Они вызвали мне такси, и все приехали со мной