глазами, бельё он не брал, ему противно было с кем-либо общаться. Самолёты ему порядком надоели, и он решил воспользоваться услугами РЖД. Перестук колес и мерное покачивание вагона успокаивали нервную систему. Парню хотелось покрепче уснуть и ни о чём не думать, ибо думки лезли в голову непристойного содержания. Макс пытался найти объяснение этому наваждению: «Да, я не вырос в семье, мне не знакома материнская забота. Я не чувствовал крепкого отцовского плеча в трудную минуту, но я всегда грезил о домашнем уюте и сам мечтал создать для своих детей то, чего мне так не хватало. А тут эта мерзость начинает брать верх над моими чувствами. Поскорее бы добраться до Алатыря, где в монастыре подвизается Полина». Девушка ушла туда сразу же после достижения совершеннолетия. Зинаида Гавриловна, будучи опытным педагогом и добрейшей души человеком, помогла девушке сделать свой жизненный выбор.
Алатырский Киево-Николаевский Новодевичий монастырь основан 1639 году игуменьей Ладинского Прилуцкого монастыря Елисаветой, которая вместе с 52 монахинями пришла из Киева. Сколько душ спаслось в этих стенах, сколько молитвенных подвигов видели кельи этой древней обители – одному Богу ведомо. Когда Полина впервые вошла на территорию монастыря, она поняла – это то место, где она согласна остаться на всю жизнь. Много всяких послушаний пришлось ей выполнять, но в итоге её всё же оставили на клиросе. У девушки был красивый голос и идеальный слух. «Слава Богу за всё», – пела её душа. Она нашла то, что обозначило ей смысл жизни на земле. Мир остался где-то в прошлом, со всеми своими лживыми ценностями…
– Полина, сестричка! – Максим бросился в объятия вышедшей из ворот обители той, которая была для него всем, с ней он мог поделиться и радостью, и горем. Она была его семья – вся в одном лице.
– Макс, я уже не Полина.
– Что за прикол? – отстранив от себя сестру, парень стал разглядывать её с ног до головы, пытаясь разгадать розыгрыш.
– Нет, не смотри на меня так, со мной всё в порядке. Я теперь монашка, имя мое Параскева, а Полина осталась там за забором, в миру.
– Давай присядем, я тебе расскажу всё по порядку, – они отошли в сторонку и приземлились на придорожный бордюр, прогретый ярким полуденным солнцем. Параскева принялась толковать братишке все тонкости монастырского бытия. Девушка заметила, что при упоминании имя Бога, Богородицы или же при упоминании креста Макс слегка поёживался. Поначалу она мало придавала этому значения, но потом всё же пришла к выводу, что это – не случайность.
– Братик, с тобой всё в порядке? – глядя ему в глаза, спросила инокиня.
– У меня проблема, и проблема очень серьёзная, – опустив глаза в землю, он стал описывать всё, что с ним произошло в последнее время.
– Ответь мне, ты позволил имплантировать себе чип?
– Это являлось одним из условий моего контракта.
– Поверь мне, чип и есть та печать антихриста, о которой писал Иоанн Богослов в своем Откровении. Чип служит связующим звеном нашего разума с искусственным