поплескав на лицо водой, я выбегаю на улицу, где меня уже ждет бабушка. Еще прохладно, понизу стелется туман, небо только начинает розоветь. Я поеживаюсь.
– Куда мы идем, ба?
– За мятой. Не шуми, ты посмотри, какая тишь.
Я оглядываюсь вокруг: воздух как будто застыл, только в слое тумана, стелящемся над травой, заметно какое-то шевеление, будто внутри что-то движется, перетекая с места на место.
– Он живой? – шепотом спрашиваю я.
– Конечно, живой, как и все вокруг.
Мне становится страшно, я крепче цепляюсь за бабушкину руку. Мы проходим через кустарник и выходим на поляну, по краю которой растет мята. Ноги намокли от росы, замерзли, онемели, тело начало покрываться «гусиной кожей».
– Холодно, ба, – ною я.
– А ты побегай, миленький, – она заставляет меня раздеться и бегать вокруг большого куста.
Постепенно тело разогревается, меня пробивает испарина.
– Ну, хватит. – Бабушка достает чистый платочек, кладет его на траву. Он тут же пропитывается росой. – Иди сюда. – Она берет платок и начинает обтирать меня.
– Ба, холодно.
– Ничего, ничего, – успокаивает она, – это святая вода, в нее каждая травинка свою кровь вложила. Видишь, роса уже подсвечена солнышком. Вот теперь можно и мяту собирать.
Обжигающие прикосновения холодной ткани к разогретой коже прекратились, по всему телу пробегают электрические токи, а легкость такая, что кажется, сейчас полетишь. Я протягиваю к бабушке руку, из пальцев ударяет голубая искра.
– Ну, зарядился, – смеется она.
– Что такое «зарядился», ба?
– Потом расскажу, сейчас некогда, солнышко упустим. – Бабушка снимает обувь, встает на колени, обмывает росой лицо и руки.
Я оглядываюсь по сторонам, первые лучи восходящего солнца коснулись травы, и капельки росы начали переливаться всеми цветами радуги.
– Ой, как красиво, – я невольно перехожу на шепот.
Бабушка поднимается и идет к зарослям мяты. Она присаживается на корточки, берет стебель растения, некоторое время держится за него, потом очень аккуратно, стараясь сохранить росу, срывает и кладет в деревянное корытце. Сорвав несколько веточек, она оборачивает корытце льняным полотенцем, и мы идем домой.
– Что такое «зарядился»? – вспоминаю я свой вопрос.
– Ночью, когда травка спит, она наполняет оседающие на листьях капельки воды газом жизни – углекислотой. Что это такое, ты узнаешь, когда пойдешь в школу, – предупреждает она мой вопрос. – А утром, когда первый солнечный луч пронизывает капельку, он превращает углекислоту в эфирную силу. Вот эта сила и вошла через кожу в твое тело – зарядила его. Если подождать, пока роса высохнет или хотя бы начнет испаряться, то эфирную силу выпьет травка.
Дома бабушка посадила меня в тени, дала корытце, деревянный пестик и велела как следует растереть мяту в кашицу. Эту кашицу она протерла через сито и тщательно перемяла с хлебным мякишем, потом завернула в смоченную подсолнечным маслом льняную салфетку и убрала в холодок.
Все