не услышав, Анька задумчиво глядела в чашку с остывшим чаем.
– Анют, я ведь не терапевт, твоему врачу виднее. – Доктор привстал из-за стола и, взяв в руки грязную тарелку, прошел к раковине. – А вообще, любой анализ крови достаточно относителен.
– Что вы имеете в виду? – моментально оживившись, обернулась к доктору Анька.
– Если речь не идет об экстренной для организма ситуации, изучать анализ крови относительно здорового человека – практически то же самое, что изучать анализ крови трупа.
Услышав это, Варвара Сергеевна, пытавшаяся приласкать все еще сердившегося на нее Пресли, едва себя сдержала, чтобы не вмешаться в беседу: ей-то доктор всегда внушал обратное, убеждая, что показания крови очень важны.
– Это еще почему? – не отступала удивленная неожиданным ответом Анька.
Валерий Павлович, избегая недоуменного взгляда Варвары Сергеевны, присел обратно за стол.
– Потому, что организм живой. Каждую минуту в нем происходят какие-то изменения. В те секунды, когда у тебя взяли кровь, он проходил одну фазу, а уже через час – другую. Условные величины, принятые в медицине, повторюсь, относительны. Например, если больного привезли с острой формой пневмонии, где налицо все клинические признаки, уровень лейкоцитов и прочее позволяют врачу понять, насколько включился иммунитет. В случае же планового обследования здорового человека могут иметь значение ряд факторов, такие, как стресс при заборе крови, плохая еда накануне, погода и даже негативные мысли в этот момент.
– Но в интернете же все подробно написано, – не унималась Анька, – какой показатель за что отвечает и что это может обозначать!
– На заборе тоже много чего написано, а за ним дрова, – оторвавшись от просмотра по телевизору детективного сериала, попытался пошутить Олег.
От Варвары Сергеевны не укрылось, что Анька с трудом себя сдержала, чтобы не сказать в ответ что-то резкое.
Дочь поджала губы и подлила себе чаю.
Чтобы освободить уставшего доктора от дальнейших расспросов, Самоварова на свою беду спросила:
– Ребят, а кто последний раз мусор выносил?
С шумом отодвинув стул, Анька резко встала из-за стола:
– Я понять не могу, вы все здесь издеваетесь надо мной?! – Ее губы дрожали.
Повисла напряженная пауза.
– Я выносил… утром. А что? – недоуменно пожал плечами Валерий Павлович.
– Какое это имеет отношение к нашему разговору?! – психовала Анька.
– К разговору никакого, – нахмурилась Самоварова и все же, несмотря на странную реакцию дочери, решила не отступать. – Валер, ты точно помнишь, что вынес мусор?
– Варь, у меня пока еще нет Альцгеймера! – не выдержал в свою очередь доктор. – И мне не сложно было его вынести, – глядя на покрывшееся розовыми пятнами лицо Аньки, сказал он.
– Ну, значит, Альцгеймер здесь у меня! Ты к этому мама, клонишь? Или ты намекаешь, что я засранка и лентяйка, которая не в состоянии вынести мусор? – выкрикнув это, дочь выбежала из кухни.
Олег,