раз посещал Крэнбрук Фаундейшн, построенный по проекту финского архитектора Элиэля Сааринена, в тот год ставшего первым президентом фонда. “Сааринен – великий человек маленького роста, он постоянно молчит, но вид у него хитрый, – таковы впечатления Рауля. – Это один из лучших здешних архитекторов”.
Рауль едет в Крэнбрук в обществе подруги, Бернис Рингман, владелицы автомобиля. О Миллесе, у которого “невероятно добрые, не от мира сего глаза”, он пишет, что тот “считает, что дома к нему относятся плохо” и “говорит, что там “он никогда не знает покоя”. Американцы, как всегда, проявили “завидную щедрость”, у Миллеса “три больших ателье, и они строят для него четвертое, еще больше”. Во время визита Рауля Миллес работал над скульптурой для павильона General Motors на Всемирной выставке в Чикаго, котора я должна была открыться летом 1933 года. По сведениям Рауля, скульптор отказался от полумиллиона долларов, предложенного Центром Рокфеллера, “поскольку они не соглашались оставить ему руки свободными”, но эта скульптура, “Человек и единорог”, позднее все же была завершена.
Президентские выборы
На настроения американского общества осенью 1932 года наложили свой отпечаток президентские выборы, происходившие через три года после биржевого краха на Уолл-стрит и в разгар наступившей с того момента глубокой экономической депрессии. Республиканскому президенту Герберту Гуверу не удалось переломить этих тенденций. В своих речах он объявлял, что самое страшное позади, но каждый раз был вынужден констатировать, что ошибся. На выборах 1932 года его соперником стал кандидат от демократов Франклин Д. Рузвельт, пообещавший американскому народу “новый курс”, пакет реформ с упором на крупные государственные заказы, такие как строительство дорог и плотин. Крестьянам также была обещана экономическая помощь на закупку современных сельскохозяйственных машин и электрификацию жилищ. “Новый курс” включал в себя также расширение прав профсоюзов и новые законы социального страхования. Гувер назвал Рузвельта опасным радикалом, но это не помогло: на выборах 8 ноября Рузвельт одержал внушительную победу.
Рауль с большим интересом следил за президентской кампанией, “увлекательным и драматичным процессом”, когда “все штаты сидят и напряженно ловят выпаливаемые заявления” во время “огромных radio hook-ups”, то есть общенациональных программ.
На обоих основных кандидатов Рауль смотрит с той же острой наблюдательностью и юмором, что и на жизнь вообще. Гувер, известный своим занудством, отличается “странным способом говорить”, писал Рауль своей тете: “Он совершенно игнорирует точки и запятые и делает вдох не чаще чем раз в десять минут, за исключением тех моментов, когда речь заходит о жирных и длинных колонках цифр, – тогда он и вовсе перестает дышать. Если вдруг в кои-то веки он приходит в волнение, это выглядит настолько необычно, что публика начинает плакать”. Если Гувер – скучный зануда, то Рузвельт театрален, и в числе его риторических приемов – “с чарующей