видел, не знает. Поэтому он зашел как-то к родителям Федора, спросил, почему Федор вдруг уехал, те только пожали плечами. Он спросил, почему телефон Федора молчит, и родители сказали, что он потерял свой телефон на какой-то даче… Вранье все это! Он просто его выбросил, чтобы ни с кем не общаться. Конечно, родители ничего не заподозрили, подумаешь, телефон потерял. Ну и дали Никите его новый номер. Никита позвонил Федору, тот сказал, что он в Питере, сдает экзамены в ветеринарную академию, что сильно волнуется, что ему очень хочется остаться жить в этом городе… Что, если повезет, то ему дадут комнату в общежитии. Короче, он тоже вел себя как бы естественно, нормально. Они потом еще несколько раз разговаривали по телефону, Федор сам звонил Никите, спрашивал о чем-то, думаю, что просто не хотел вот так резко разрывать отношения. Ну а потом все как-то заглохло… Каждый уже жил своей жизнью.
– А с другими он тоже не общался? Ведь он же был такой общительный, веселый, как ты говоришь…
– Да, звонил кому-то из наших, рассказал, что поступил, что живет теперь в Питере, общежитие не дали, он живет у брата, помогает ему в его бизнесе… Маша? – Галка вдруг увидела большую красивую коробку. – А это что у тебя? С самого утра шопинг?
– Говорю же, замуж выхожу, – сказала Маша и почувствовала, как глаза ее наполняются слезами.
– И за кого?
– За одного хорошего парня.
– Поздравляю!!! И сидит, молчит!!! Ну, давай рассказывай!! – И Галка весело похлопала подругу по плечу.
3. Оля. 2009 г
Оля допила кофе с молоком, вымыла чашку, вытерла и поставила ее в буфет. Полюбовалась красивым, в розочках, сервизом за его прозрачными дверцами, окинула довольным взглядом вычищенную кухонную мебель, промытые окна, белые занавески на окнах, белые полотняные подушечки на стульях и осталась довольна. Все-таки она сделала это. Смогла! Приехала в Москву, нашла работу и поселилась не где-нибудь в Выхино, а на Тверской улице, в самом сердце Москвы! И работа спокойная, никто тебя не донимает, никто не пристает, прибираешься в квартире, варишь борщ, печешь пирожки, гладишь рубашки, а тебе и денежка идет, и комнатку тебе отвели отдельную, с удобной кроватью и необходимой мебелью, и в ванне можешь плескаться, сколько душа пожелает, и хоть весь день гуляй себе по Москве, главное, чтобы к возвращению Михаила Иосифовича было прибрано, ужин готов, чаек с травками заварен, полотенца подогреты в ванной комнате, постель чистая, разобранная ко сну. И чтобы в доме было тихо. Все!
Место домработницы Ольга получила случайно, как это часто бывает в больших городах. Пришла по объявлению в один дом, там никто не открыл, и женщина-почтальон, родственница соседки Михаила Иосифовича Левкина, ученого-физика, сжалившись над ней, подсказала, где освободилось подобное место.
– Ну что ты стоишь здесь! – шепнула она Ольге, стоявшей в растерянности перед дверью на первом этаже высотного дома, где ей была обещана работа. – В домработницы пришла наниматься?
Было холодно, Ольга в осенней куртке и вязаной шапке отогревалась возле батареи, собиралась с духом, чтобы выйти из подъезда в ноябрьскую стужу и ветер. Почтальонша,