чего случится. Но она останется живой, если вы об этом.
– И как долго ты собираешься ее… воспитывать?
Я смерил козу оценивающим взглядом. Та сразу подалась вперед, расправляя плечи, выпячивая грудь и облизывая губы. Нарочно или подсознательно – неважно. Но как долго коза будет заблуждаться на свой счет?
– До конца года она моя. Потом отпущу.
– Ого, у тебя аппетиты, – восхитилась Обухова, многозначительно улыбаясь.
Так ведь она реально собирается отработать залет сексом! Вот с этого и начнем обламывать.
– До Нового года? – неуверенно переспросил отец. – Уверен? Если что, я заберу ее раньше.
И это была сделка.
Я поднял договор, на глазах Обухова разорвал его и подал руку Юльке, перетаскивая на свой диван.
– Пока не отпущу ее – вы не вмешиваетесь.
Коза неуклюже плюхнулась рядом, заваливаясь на меня и обдавая своим обволакивающим ароматом.
Пахнет как течная сучка. И ведь мне придется обламывать не только ее инстинкты, но и свои. Мать ее!
– Так не пойдет! – вдруг рявкнул Обухов, и я тут же пожалел, что не оставил договор в качестве страховки. – Я не смогу просто взять и отдать дочь сутенеру.
– Полегче, – предупредил я, удерживая Юльку и поглаживая ее по оголенному плечу.
Сейчас, почувствовав ее рядом, почти в своей власти, я знал, что уже не упущу добычу. И Обухов ни хрена не сможет с этим сделать. Пусть его телохранители напряглись, но я находился на своей территории. И возможностей в этом городе у меня больше, чем у Обухова.
– Я не знаю, что ты задумал, но при дочери останется ее телохранитель.
– Пап, – пискнула из-под руки Юлька.
– Цыц. Вот пока воспитанием занимаешься ты лично и это не угрожает ее жизни, он вмешиваться не будет. Но пускать дочь по рукам или сдирать шкуру – не позволит.
Юлька затряслась, а я только усмехнулся. Пускать козу в расход я и не собирался. Моя репутация мне дороже мести. Закапывать козу тоже не имело смысла. Значит, и ее бугай моим планам не помешает.
– Ребят, найдите и приведите Козлова.
Я поперхнулся:
– Кого?
– Это Глеб. Глеб Козлов – мой секьюрити, – пробормотала коза, не спуская с отца взгляда, но шаловливой рукой уже наглаживая мне пах.
Твою же… господи! А жизнь-то становится ярче!
– А как же я, Руслан Александрович?
Девственница из Иванова сидела, гордо выпрямив спину, с укором посматривая на прильнувшую к другому боку Юльку. Вот в чем огромная разница между уже попробовавшими секс и ни разу к нему не стоявшими. Коза тонко, а иногда нагло дергала мои инстинкты, полагаю, вполне осознанно, чтобы я ни на миг не забывал, что она рядом, что она готова, что там уже влажно. И я периодически подавлял в себе ответные реакции, чтобы мое состояние не заметили другие, но коза точно чувствовала мою реакцию, наглаживала ее и сжимала своими наглыми пальчиками.
Зато девица из Иванова отсела далеко, демонстрировала обиду и ждала, когда я брошусь утешать и добиваться ее. Идиотка. Позвонила, чтобы я лишил ее девственности, и теперь начинаются какие-то непонятные мне игры