Не сказав ни слова он быстро поднялся, на мгновение нависнув надо мной огромной черной тенью, заставив при этом каждой клеточкой моего тела ощутить насколько же я маленькая и хрупкая по сравнению с ним, и с пугающе решительным видом вышел из своего кабинета, закрыв дверь на ключ.
Холод узнавания пробрал меня до костей, ведь я уже видела такой взгляд.
Да, именно такой… Когда брала интервью у полицейского, который средь бела дня застрелил насильника, надругавшегося над его дочерью.
Глава 7
Произнесенные ею слова словно ослепили меня. На одно мгновение я перестал видеть и слышать, чувствовать и дышать – зверь у меня внутри в приступе ярости метался в грудной клетке, скаля клыки и роняя хлопья слюны. Мне стоило большего чем просто усилия воли, чтобы сдержаться и не позволить своей сущности немедленно провести трансформацию – явить свой истинный облик прямо здесь и сейчас. Только мысль о том что это испугает Луну, причинит ей вред, позволила мне ненадолго обуздать свою ярость.
Но ровно настолько чтобы оставить ее в одиночестве и запереть в своем кабинете.
Я чувствовал… нет, я знал! И все же это ведь я уговаривал себя что зря беспокоюсь, что Фойлу можно доверять и он не такой идиот чтобы причинить ей какой-либо вред…
Едва щелкнул дверной замок, мое дыхание сбилось, как после долгого бега, а глаза заволокла красная пелена. Мне не нужно было знать больше, мне достаточно было ее слов. Пожалуй, я бы убил ублюдка и за меньшее… за синяк, за царапину на ее нежной молочно-белой коже… за одну только слезинку, скользнувшую по ее щеке. Той адской бездне, которая разверзлась во мне от слов Луны, немедленно требовалась кровавая жертва, иначе она могла поглотить меня целиком, навсегда оставив человеком в теле чудовища из ночных кошмаров, а не наоборот. Прямо сейчас, иначе потеряв рассудок, я стал бы диким – одним из отверженных. Одним из оборотней, живущих не разумом, а одними лишь инстинктами.
Я с детства слышал много красивых слов о том что значит для волка найти свою истинную. Каким сильным его делает близость к ней и на какие безумства он становится способен, стремясь уберечь пару от любого зла. Не зря в кодексе стай существует закон по которому нельзя препятствовать волку воссоединиться с истинной парой. Потому что либо так – либо нужно сразу убить их обоих, ведь ничто и никто не остановит волка, разлученного с его половиной.
Песни… сказки… – порой все это казалось мне лишь высокопарным преувеличением, созданным только для того чтобы юные волчата восторженно разевали рты, а их мамы вздыхали, жалея о том что им самим не довелось познать вот такой, настоящей, испепеляющей любви.
Но испытать это на себе – совсем другое дело.
Я тщетно пытался успокоиться, вновь найти контакт со своей звериной сутью, но волк требовал одного – нам нужна была кровь Фойла и ничто иное не позволило бы мне вновь обрести власть над своим телом.
Умом я понимал, что если уж мстить – то действовать на холодную голову. Сделать все тихо, так чтобы о произошедшем