тёмно-синего костюма.
– Здравствуйте, – его голос звучит мягко и слегка приглушенно.
– Здравствуйте, Лев Александрович, – громко выпаливаю я от неожиданности.
– А вас зовут Эвита, да?
– Да.
Он запомнил моё имя!
– Как Эвиту Перон? И что же? Вы такая же целеустремленная и смелая?
– Не знаю, – я смущаюсь и опускаю взгляд на свои мокасины.
– Сокращенно будет – Эва? Да?
– Все зовут меня Вита.
– Мне больше нравится – Эва. Я буду звать вас так.
Зови меня хоть Николаем. Когда я отражаюсь в этих глазах цвета бушующего моря, мне всё равно – отзовусь на любое имя.
Я молчу и не знаю, что сказать. Мой взгляд падает на подвешенное кашпо с жёлтыми цветами. И, пытаясь прервать затянувшуюся паузу, я указываю на бархатцы и говорю:
– Кстати, о названиях… вы знаете, в честь кого названы эти цветы?
Не зря же я целый час в Интернете о них читала!
– Нет, – он слегка поднимает брови и округляет глаза.
– Их латинское наименование – тагетесы. Названы в честь Тагеса – мифологического героя, сына Юпитера, который мог предсказывать будущее.
– Да? Не знал, – отвечает он с непроницаемым выражением лица, но глаза его смеются.
Всё ты знал, конечно. Ещё бы! Всю округу ими засадил.
– Вот так-то, – победно заявляю я.
– Вот оно что! А я-то думал, откуда я знаю, что вы намеревались сейчас сделать?
– И что же вам предсказали ваши бархатцы? – ехидничаю я.
– Вы любите шоколад. Вы съели одно пирожное и хотите взять еще одно. А потом проголосуете за этот десерт, – он кивает на табличку "Шоколадное наслаждение", которая у меня за спиной.
Откуда он знает? Если бы я не пообещала маленькой Петровне отдать свой голос за неё, мой жетончик непременно оказался бы в корзинке хозяйки этого шоколадного чуда.
– А вот и не угадали. Я свой голос отдам другой конкурсантке, – перечу я.
– Хм, ну тогда успешной дегустации. Извините. Мне пора.
Не успела я моргнуть, как он уже растворился среди постояльцев.
– Ну, где ты ходишь? Там сейчас весь хворост съедят! Попробовать не успеешь, – Света неожиданно материализуется как из воздуха..
– Иду-иду. Тут всё так вкусно, – я расплываюсь в извиняющейся улыбке.
– Ой, – Света таращит на меня глаза и давится от смеха.
– Что? – не понимаю я её реакции.
Света молча берёт меня за руку и тянет к самовару, который стоит на столе с расстегаями в качестве подходящего антуража.
– А ну-ка, улыбнись.
Я скалюсь в начищенный до блеска пузатый бок и замираю в немом ужасе. "Шоколадное наслаждение" беспощадно прилипло к моим зубам . Меня пронзает мысль: «И я ТАКАЯ с ним разговаривала!»
Света заходится в хохоте:
–Ну, ты моя красавица!
Я опять опрофанилась. Вот почему он так быстро ушёл. Наверное, не мог больше сдерживать смеха.
Мы