тишине раздался звук: неясное пение множества голосов, в чьей мрачной песне постепенно прорезались ноты злобного торжества. Еще прежде, чем юноша расслышал слова, его заставил содрогнуться могучий ритм, затихавший и вновь ускорявшийся, словно биение какого-то гигантского сердца.
Лестница повернула в сотый раз, и глаза беглеца ослепило сияние, лившееся откуда-то сверху. Зловещий хор встретил его мощным разливом, в котором он узнал могущественное заклинание, используемое лишь для самых пагубных целей. Сделав последние шаги, он понял, что действо происходило в развалинах главного здания замка.
Лестница привела Гаспара в дальний угол огромного зала, откуда можно было разглядеть немыслимое творение Натери. Разрушенный зал был окутан таинственной дымкой, в которой лунный свет мешался с красноватыми отблесками пламени.
На мгновение Гаспар поразился потокам лунного света, заливавшим развалины. Затем он увидел, что внутренняя стена, огибающая дворик, почти целиком снесена. Именно падение огромных глыб, из которых она была построена, оказалось тем пугающим звуком, который он слышал, поднимаясь по лестнице. Кровь застыла у юноши в жилах, когда бывший ученик колдуна понял, с какой целью разрушена стена.
Вероятно, с момента его пленения прошел день и часть ночи, ибо луна снова стояла высоко в небе. Огромные чаны больше не испускали странного искрящегося света. Роскошное ложе, на котором Гаспар видел умирающего карлика, скрыл от взгляда дым жаровен и кадильниц. Десять учеников колдуна, одетые в черные и алые одежды, совершали какой-то ужасный обряд, сопровождая его зловещим размеренным речитативом.
Онемев от страха, Гаспар смотрел на колосса, неподвижно лежавшего на полу. Это дьявольское творение теперь ничуть не напоминало скелет, его руки бугрились могучими мышцами, бока напоминали несокрушимые стены, а каждый из кулаков был размером с мельничный жернов. Но лицо, повернутое в профиль, оказалось лицом Натери, чья мощь теперь тысячекратно увеличилась.
Огромная грудь медленно вздымалась и опадала, и, когда торжественное пение на мгновение стихло, Га-спар различил звук могучего дыхания. Глаза великана еще были закрыты, но веки порой вздрагивали, точно огромные занавеси, колеблемые ветерком. Откинутая рука беспокойно подергивалась на каменном полу.
Юношу объял невыносимый ужас, но даже он не смог бы заставить Гаспара вернуться в омерзительный подвал, из которого он бежал. Дрожа, он выбрался из угла, стараясь не покидать полосу густой тени, отбрасываемую стеной замка. Сквозь густые клубы пара он разглядел ложе, на котором покоилось сморщенное тело Натери. Казалось, карлик умер или впал в предсмертное забытье. Хор голосов, поющих заклинание, ликующе зазвенел, пары заклубились, словно обвивающие волшебника змеиные кольца, и вся картина вновь скрылась из глаз.
Гаспар чувствовал, что все вокруг пронизано торжествующим злом. Переселение души, пробужденной святотатственным обрядом к новой жизни, вот-вот должно было свершиться.