дочку в старую колыбельку, стоявшую в дальнем углу кухни. В ней спал еще отец Мартина, а потом и сам Мартин.
Вернувшись к Адаму, Александра посадила его к себе на колени. Мартин наклонился и поцеловал ее в губы.
– Как все прошло? – спросила Александра.
По ее голосу Мартин понял, что она напугана. Он подошел к холодильнику.
– Пиво будешь?
– С удовольствием, – ответила Александра. – По телевизору сказали, что кормящим пиво очень полезно.
– Правда? – удивился Мартин.
– Ну, вообще-то, я могла что-то перепутать, – сказала Александра с невинным видом.
Мартин налил два бокала пенистого портера, один поставил на стол перед женой, а сам сел со вторым напротив. Он посмотрел в окно, на малиновый закат, постепенно заливающий небо. Несмотря на шутливый тон Александры, он чувствовал, с каким напряжением она ждет от него ответа.
– Там все хорошо, – сказал он. – Ничего неожиданного.
Он провел рукой по темным жестким волосам, потом по бороде и наконец задумчиво почесал подбородок. Потом покачал головой.
– Думаю, нам больше не о чем волноваться, – произнес он твердо, как будто принял решение, что отныне будет так. – Я правда думаю, что все позади.
Александра подняла бокал и отхлебнула немного пива.
– Будем надеяться, – сказала она. – Будем надеяться.
Ааадам! Аааадам!
Мартин медленно пробуждался ото сна. Протяжные цепочки звуков, образующие имя сына, раз за разом тянулись сквозь сознание. Наконец Мартин окончательно проснулся.
Кто-то звал Адама?
Или ему приснилось?
Теперь Мартин слышал другой звук, он доносился из комнаты с телевизором, соседней со спальней, и звук этот казался гораздо более знакомым. Чтобы не разбудить Александру, он не стал включать свет, спустил ноги на скрипучий деревянный пол и встал с кровати.
Адам стоял у низкого окошка за телевизором и смотрел на воду, как это и раньше случалось по ночам.
Мартин сел на пол и стал ждать. Обычно, когда Адам ходил во сне, они давали ему столько времени, сколько нужно, но на этот раз Мартину показалось, что процесс затянулся. Он встал, посмотрел на море, потом на сына.
Какой он маленький и одинокий. Совершенно беззащитный. Пижама, которую ему подарили на Рождество, на размер больше, штанишки на талии сползли, теперь брючины достают до пола, рубашка съехала с одного плеча. Месяц светил ему прямо в лицо, покрывая кожу перламутровым блеском, глаза мальчика были устремлены к горизонту.
– Привет, – произнес он вдруг таким ясным голосом, что у Мартина слезы на глаза навернулись. Это был какой-то потусторонний звук.
– Не сейчас, – продолжал Адам, – но скоро. Я скоро приду.
Потом долго было тихо.
Мартин стоял, не шевелясь. Он чувствовал, как волосы на затылке встают дыбом. Такого с Адамом раньше не случалось. Ему что, кажется, будто он с кем-то разговаривает?
Адам вернулся в свою комнату, залез в постель и лег спать. Мартин колебался. Ему хотелось заговорить с сыном, разбудить