присел и тенью скользнул за ближайший куст лещины, как делал это во время охоты. Там, переведя дух, охотник медленно нашарил на груди куртки заветный кармашек и вытащил длинную нить тетивы. Затаив дыхание, охотник в мгновенье ока натянул лук и передвинул колчан за спину, так, чтобы можно было рукой нащупать стрелы. Немного поразмыслив, достал одну, взял в ту же руку, что и лук. И лишь потом медленно, осторожно, выполз из-за куста и двинулся вперед – на шум голосов.
До костра оставалось всего ничего – рукой подать. Гордею всего-то и надо было переползти к соседнему раскидистому кусту, чтобы увидеть всю картину целиком. И то, что он увидел сквозь кусты лещины, ему не понравилось.
Их и в самом деле было пятеро. Двое сидели у костра, грея промокшие ноги. Еще трое стояли рядом, отчаянно размахивая руками и о чем-то жарко споря. Выглядели эти ребята вовсе не как купцы. Те двое, что сидели у костра, – сущие разбойники. Здоровенные, крепкие, в ладных черных куртках, поблескивающих металлическими нашивками. И у каждого под рукой меч. Так же выглядел и тот, что стоял на ногах и громче всех кричал на путников, одетых как обычные горожане. Эти выглядели поплоше – хлипкие, лица открытые, оружия не видно, лишь черные плащи до пят.
Затаив дыхание, Гордей окинул взглядом поляну. Ничего необычного – старое поваленное бревно, обросшее мхом, рядом большой костер, у самого края – ворох пожитков. Сумки, котомки, коробки. Большой сверток вроде заморского ковра, да еще один поменьше.
Внезапно руки у Гордея вспотели, а сердце пустилось вскачь. Глядя на то, как крикуны размахивают руками, он вдруг понял, почему не может разобрать слова. Говорили они на чужом языке, не на канийском. Иноземные купцы? С охраной? С южного порубежья? А может, и вовсе с другого аллода? Очень может быть. Но что им делать здесь, среди ночи, в сыром лесу, когда до Новограда рукой подать?
В замешательстве Гордей сглотнул пересохшим горлом. Что делать? Показаться или нет? Вроде как не его это дело – все, что тут происходит. А вроде и тревожно. Кто кричал-то? Может быть, кому-то нужна помощь, может, тут раненый…
Спор у костра внезапно закончился – путник в черном плаще резко взмахнул обеими руками, и все умолкли, как по команде. В наступившей тишине, под треск костра, странный путник бросил короткое слово, потом развернулся и быстро пошел сквозь лес – в сторону Новограда. За ним последовал и второй человек в плаще – быстро и споро, словно ему не впервой было бродить по ночному лесу. Гордей и дух перевести не успел, как на поляне остались только трое громил, напоминавших лесных разбойников.
Тот, что стоял на ногах, выразительно плюнул вслед путникам в плащах, а потом с досадой пнул ногой большой сверток, лежащий у костра. Сверток застонал, и кровь бросилась в лицо Гордею. Ну конечно! Это ведь человек, завернутый в тряпье! Связанный, лежит у костра, а рядом… Молодой охотник невольно сглотнул. Второй сверток был мал – вполовину первого размером. Неужели ребенок?
Сердито засопев, Гордей тронул пальцем тетиву лука и прищурился. Слышал он о таких нелюдях