чем рассказать о дальнейшей судьбе наших героев, сделаем небольшое отступление.
Вот скажите, почему общественность подняла на смех проект закона «Об охране граждан от последствий потребления чеснока»? Чисто конкретное название, инициатива одной солидной политической партии. Пагубные последствия употребления перечислены добросовестно, в деталях. Во‑первых, депопуляционный эффект. То есть отказ партнёров от физической близости, без которой, как правило, дети не родятся. Исключения имеются, но они весьма затратные, большинству не по карману. Да и не по вкусу. Во-вторых, как утверждает статистика, продолжительность жизни сокращается аж на девять лет. Причина? Ну ясно же: состояние перманентного стресса, в котором пребывает человек, вынужденный тесно общаться с чеснокоедами. Названы были и другие, не менее значимые последствия.
Однако предлагаемый запрет на «поедание или сосание чеснока» содержал и послабления. Для любителей чеснока предлагалось создать отдельные, оборудованные вентиляционными системами помещения. Как для курильщиков. Или для вакцинированных от ковид-19. Скажите, пожалуйста, что неразумного в этом проекте? Совершенно непонятно, почему его не вынесли не всенародное обсуждение. Да ещё и опубликовали первого апреля.
А если учесть сломанные чесноком судьбы, как у героев нашего рассказа? Оба были с гонором, горечь обиды затаилась надолго. Ведь так и не помирились!
Прошло несколько лет.
Он вернулся на родину, но по характеру работы часто бывал за границей. В одной из поездок встретил весёлую рослую скандинавку. Уже в первый день их знакомства белокожая валькирия, не чинясь и не церемонясь, перешла к воссозданию эротического триллера – с элементами акробатики у холодной стенки. Их близость вряд ли можно было назвать обжигающей, но удовольствие получили оба. Было решено продолжить.
Валькирия переехала к нему, сложилось в полном смысле слова «общежитие», ибо их быт было трудно назвать совместным. Каждый проявлял свою индивидуальность, особых обязательств ни один, ни другой на себя не брали. Полная свобода действий! Вкусы своего партнёра валькирия не комментировала, чеснок он мог есть в любое время и в любых количествах. Проблема была в другом.
Как известно, скандинавы любят рыбу. Морскую, в отличие от жителей Балкан. Среди признанных фаворитов – сельдь. Но не в привычном виде филе, «под шубой» или обнажённого корпуса на селёдочнице. Его подруга предпочитала забродившую сельдь. Рыбу она натирала приправами и солью, и… оставляла на пару дней на солнце. Селёдка не то, чтобы протухала в прямом смысле, а – как бы поделикатнее выразиться – подвергалась брожению.
Запах представляете? Никакой чеснок не перебьёт. «Ну не расходиться же из-за запаха, – убеждал его внутренний голос. – В конце концов где-то в Азии селёдку ещё и жарят после этого». Голос был настойчив, но малоубедителен. Дыхание партнёрши, отведавшей забродившей сельди, сексу не только не способствовало, но даже весьма эффективно его купировало. Тем более,