серьёзных противоречий, но его сокрушение выдвигалось в качестве главной задачи англо-французской Антанты. Соответственно и развитие самого хозяйства страны оказалось тесно связано с интересами французских и английских правящих кругов.
Все внешние займы успешно размещались на парижской, лондонской и иных биржах не только потому, что они приносили держателям большой процент, а банкам, кроме того, специальную прибыль, но ещё и потому, что они отвечали совершенно определённым политическим и военно-стратегическим соображениям союзников. Важнейшей целью внешних займов была стабилизация курса рубля на базе золотого обращения. Однако иностранные биржевики укрепляли золотую валюту главным образом из политических расчётов и в надежде использовать многомиллионную Русскую армию для достижения своих целей, не упуская при этом из виду и высокую сверхприбыль, получаемую из России.
В последние предвоенные годы две статьи – платежи по государственным долгам и военные расходы – пожирали 56% чистого расходного бюджета (без расходов на железные дороги и винную монополию). На первом месте в расходной части бюджета стояли расходы на армию и флот, стратегические железные дороги и порты. Причём большее внимание уделялось морскому флоту, а не сухопутной армии, и её техническому оснащению (хотя готовились к войне именно с сухопутными силами Германии). В итоге за пять предвоенных лет расходы по Морскому министерству утроились, при этом Черноморский флот стоял в центре внимания.
В 1914 году внешний долг России (крупнейший в мире) составлял 6,5 млрд. руб. При этом 4,3 млрд. руб. – это был государственный долг (3 млрд. руб. – Франции), а остальные – частная задолженность (городские займы, торгово-промышленных предприятий, кредиты торговых фирм и коммерческих банков). Между тем пассивный расчётный баланс, огромная задолженность и потребность торговли и промышленности в иностранной валюте вынуждали правительство держать за границей большой запас золота из эмиссионного обеспечения Госбанка. Большая часть золота хранилась во Франции и Германии, объём денежных расчётов, с которыми был особенно велик. Безусловно, всё это лишало устойчивости всю денежную систему России и ставило вопрос о возможной конфискации в случае войны средств за границей. Поскольку русское правительство беспокоилось о вкладах не во Франции и Англии, а в Германии и Австрии, буквально накануне войны оно перевело деньги из германских банков в союзные страны.
Однако с началом войны «союзные» банкиры не только перестали давать новые кредиты под государственные обязательства, но и начали чинить препятствия в расходовании принадлежавшей казне золотой российской наличности, находившейся на счетах иностранных займов. При этом особые трудности сложились во Франции – главном «союзнике» России, где находилось почти 80% всей свободной наличности (431 млн. руб.). Опираясь на провозглашённый мораторий, французские банкиры фактически лишили Россию возможности располагать