были всюду.
Я подошла к картинам, но мне было видно слишком мало, только форму и размер полотен. Краски почти исчезли в темноте, остались только темные пятна. Мне было непонятно, что изображено. Я пыталась лучше присмотреться, наклонилась, надеясь понять, что на них.
Вдруг дверцы хлопнули, Лилия вернулась. Она заперла меня внутри, в своем фургоне. Стало слишком темно, все вокруг стало одним черным пространством, сразу исчезли стены и потолок. Только луч света продолжал пробиваться сквозь небольшую дыру, мой взгляд зацепился за него.
Громко хлопнула водительская дверь, ключ оказался в замке и повернулся. Двигатель завелся, фургон немного затрясло, потом автомобиль резко тронулся. Я потеряла равновесие и упала, ударившись головой о край картонной коробки. Сначала я попыталась снова оказаться на ногах, но фургон слишком сильно трясло, да и у меня почти не осталось сил, чтобы подняться. Еще немного я пыталась сопротивляться своему положению, но потом я просто потеряла сознание.
Куда ехала Лилия, я не знала и даже ранее не задумывалась об этом. Мое тело лежало в ее фургоне среди коробок, а путь был долгий. Несколько часов с остановками у светофоров и на заправке, следом несколько десятков километров по загородной трассе, которую мне не удалось увидеть. Фургон остановился, заскрипели тормоза, а я так и не пришла в сознание.
Прошло некоторое время, Лилия вспомнила о свертке с холстами, ее руки распахнули дверцы фургона. Внутрь проник солнечный свет, из-за которого стало видно каждый угол внутри. Это грязи тоже касалось, но, конечно, она не могла не заметить меня, лежащую на полу. Ее брови немного нахмурились, она стояла, держась руками за створки. Она осмотрела меня, а потом залезла внутрь и присела рядом со мной.
– Что ты тут делаешь? – произнесла она тихо.
Она поправила мои волосы, которые немного прикрыли лицо. Она видела меня только со спины, поэтому не узнала. Я была для нее незнакомым человеком, который каким-то образом оказался внутри ее фургона. Она начала похлопывать меня по щекам, чтобы привести в сознание, но никакой реакции не было. Шлепки стали немного сильнее, а потом она схватила меня за плечи и начала трясти.
– Очнись! – тревожно сорвалось с ее языка.
Я начала слышать ее голос и ощущать ее руки, вцепившиеся в мои плечи. У меня почти не было сил, но мне удалось немного поспать, пока фургон ехал. Мои глаза с трудом начали открываться, сначала я увидела теплый солнечный свет, а потом передо мной начали появляться знакомые мне черты лица. Она была взволнована и прикусывала нижнюю губу.
– Эй, ты в порядке? – спросила она, заметив, что я пришла в себя.
Я молчала. Молчала, не зная, что ответить. Мой разум еще дремал, сложно было понять, где была я, что со мной происходило. Меня приводил в чувства незнакомый мне человек, моя одежда испачкалась, болела голова и правое плечо.
– Кто ты? Как тебя зовут? – спросила Лилия, глядя мне в глаза.
– Лууу…на, – лениво прошептал мой рот, неправильно