замечали: хотя привозят всё новых и новых еретиков и преступников, населения на островах не прибавляется.
– Мрём, – коротко объясняли колонисты.
Конечно, и мёрли, и тонули… Но большинство беглецов всё же оказывалось на материке, раздобывало одежду и всеми возможными путями пробиралось на свой тропический остров. Кстати, и язык они сохранили.
Но удивительнее всего было, что за сотни лет никто не выдал тайну каменного флота! Северный архипелаг обезлюдел, и туда перестали возить кого-либо. Какой смысл? Уж лучше сразу казнить. Да и казни были отменены. Времена смягчились. Тем более, еретики постепенно перестали быть заметны. Одни покорились и стали есть машреб, другие научились искусно маскироваться.
Глава девятая
Без надежды
Опыт убеждает нас в том, что сатана существует, но ничто иди почти ничто, кроме наших претензий и надежд, не позволяет обогатить теодицею личностным или даже и неличностным Добром, Богом.
Милош мог перевести «Книгу Иова», а я не могу читать её без ощущения того, что это история о жестокости Бога, которую верующий может переименовать в Таинство, но я на это неспособен.
Сочинитель не любил выходить из дома.
На улице не было ничего приятного. Однообразные кварталы четырёхэтажек. Смурные сограждане – и хорошо, если не агрессивные. Детей, стариков почти нет. Многие молодые – уроды, калеки, со всякими хворями. И никто их не лечит, потому что безденежные… На тротуарах – плевки, грязь, ямы, мусор всяческий. Особенно неприятна была органика. Приходилось больше смотреть под ноги, чем вперёд и по сторонам. Хотя уж об этом жалеть не стоило. Любоваться нечем. Надо бы, в самом деле, разок выехать с сыном на его натуру.
Улица Мошенников пересекалась с Воровской, которая выходила на площадь Бродячих Собак. Оттуда извилистый Кишечный переулок вёл к магистрали – проспекту Правителей. (Почему не Грабителей? – всегда думалось ему). Там было много продуктовых магазинов и магазинчиков. Имелась и столовая, в которую сочинитель заходил, когда надоедала собственная домашняя готовка.
У него в этот день была неприятная миссия. Каждые полгода приходилось, собрав кучу документов, являться к районным пакостникам, подтверждать право на проживание в занимаемой квартире.
Он высидел в коридоре полуторачасовую очередь. Вошёл в приёмную.
– Давайте ваши документы, – сказала младшая пакостница. – Я их скопирую.
– У меня есть копии. Остались с прошлого раза.
– А старые не годятся. Давайте.
Зажужжал ксеротехнический агрегат. Девушка сняла по четыре копии с каждой бумаги, по десять кредиток за лист. Через полчаса Гелона пригласили в кабинет начальства. За столом сидел жирный человек в мундире с нарукавными знаками старшего пакостника.
– Документы в порядке, – сказал он бесцветным голосом. И замолчал.
После двух минут тишины сочинитель спросил:
– Можно