вот не дождался! – мрачновато пошутил он. – Видишь, сюда приехал. Ну а ты что?
– Так видишь, Серёж, я тоже сюда пришёл. У нас теперь главные решения в таких особняках принимаются. О «семибанкирщине» слышал? Они теперь у нас Политбюро! Вот и пытаюсь встроиться в другую жизнь – на ближайших выборах в Госдуму собрался. А путь туда – через такие приёмные…
Официант принёс им бокалы. Джин с тоником для Кирилла, виски «Блэк лейбл» со льдом – для Францева.
В эту минуту из узкого коридора стремительно появился хозяин особняка – невысокий, лысеющий, немного сутулый мужчина, но очень энергичный, торопливый, словно наполненный ртутью.
– Сергей Николаевич! Ведь это вы? – громко обратился он к Францеву. – Извините за задержку. Я сейчас быстро вот этого товарища приму – и сразу вы.
«Товарищ» – сравнительно молодой, плотный, в очках в тонкой оправе, чем-то напоминающий секретаря райкома комсомола, последовал за Вересовским.
– Это кто? – спросил Францев.
– Банк «Московский кредит». Владелец. Из бывших комсомольцев. Так сказать, комсомольская мафия. Далеко метит. Но тебя-то сам как выделил… Из всех! А тут публика не последняя.
От Кирилла Францев узнал, что приёма у Вересовского дожидались руководители двух банков, московский депутат, пара замминистров и известный тележурналист.
– А это кто? Вон тот, с длинными волосами.
– Тоже с телевидения парень: то ли ведущий, то ли продюсер. Вересовский в последнее время телевидением заинтересовался. Говорят, «новое» телевидение создать хочет. Демократическое. Принципиально другое, – засмеялся Кирилл. – А вся демократия вот в этом особняке и будет!
На этих словах банкир-комсомолец с довольным и решительным видом вышел от Вересовского. Пришла очередь Францева. Входя в кабинет, он услышал, как олигарх кому-то решительно говорил по телефону:
– Деньги были. Деньги будут. Но сейчас денег нет.
Вересовский положил трубку и повернулся к Францеву.
– Садитесь, садитесь, Сергей Николаевич. Давайте сразу к делу. Мне о вас рассказали много хорошего. Люди, которым я доверяю. Вы, наверное, слышали, меня тут пытались убить, – Вересовский нервно засмеялся, – но не вышло. Сейчас не вышло. Это не значит, что в следующий раз не выйдет. Вы понимаете?
– Думаю, что понимаю, Борис Семёнович, – ответил Францев. – Но если речь идёт о личной охране, то здесь я специалистом себя не считаю.
– Нет, нет! Речь о другом. Вы, конечно, человек, так сказать, государственный: на государство привыкли работать и дело важное делали. Да и я, собственно, на него работал. И вполне успешно, кстати, – через лет пять стал бы директором института. И академиком, да, академиком… Но от государства теперь мало что осталось. Его создавать нужно заново, но это долго. А такие люди, как вы, с вашим опытом, пропадать не должны.
«К чему он клонит? – слушая Вересовского, спрашивал себя Францев. – Хитёр, издалека заходит».
– Так вот, – продолжал Вересовский, –