складом ума. Не у всякого человека просит душа водочки для здоровья, а не ради выпивки. Читать „Войну и мир“, применять его в современной жизни, найти в нём удовольствие и душевное удовлетворение можешь только ты и никто другой. Будет Толстой актуален на века с подобными почитателями таланта», – думала я, пока мой попутчик и земляк заказывал пельмени.
Творческий кризис закончился
Лера, в футболке и бриджах, пришла из школы. Она внимательно посмотрела на маму.
– Я поняла правильно: творческий кризис закончился? Выкладывай, что придумала на этот раз, – скидывая с ног кеды, обратилась девочка к маме.
– Проходи, умывайся, садись кушать. Я тебе такое расскажу!
Мама с дочкой сели обедать. Ксения ела с аппетитом, рассказывая дочери:
– Лера, я вспомнила историю моей молодости, и очень вовремя. Я тебе уже говорила, что мой знакомый, Влад Сухой, весьма талантливый человек с феноменальным складом ума, готовит коммерческий сборник в стиле фэнтези. Я не пишу фантастику, хотя очень хотелось бы попасть в этот сборник. Сейчас выпала возможность попробовать себя в этом амплуа. Не знаю, что получится. Пока тебя ждала из школы, придумала название моего фантастического рассказа: «Место встречи – кладбище».
Женщина, съев порцию борща и тефтели с гречкой, выбрала в вазе с фруктами киви. Дочка обедала после работы на школьном участке, поэтому сейчас внимательно слушала, медленно ковыряясь в тарелке.
– Мама, ужастики не твой стиль, даже не пытайся.
– Дочка, ужастиков не будет, я тебе обещаю. Творческие люди, как обычно, придумывают интригующие названия своим произведениям.
– Привидения будут?!
– Приведения отсутствуют в моем воображении.
– Но что же тогда?
– Суть рассказа в том, что встреча двух людей должна состояться именно на кладбище.
– Готы или вампиры? Рассказывай, стало заманчиво.
– Ни готы, ни вампиры никогда не привлекали мой творческий разум.
– Скучно, – заныла Лера и, закончив, наконец, с обедом, прошла в гостиную.
Ксения, не убрав со стола грязную посуду, последовала за дочкой.
– Ты сначала выслушай, – продолжила она, – я училась в школе, Никита был на год старше. Он был очень скромный, уравновешенный, немногословный, примерный мальчик. Рос в учительской семье. Никто с ним особо не общался, и он с дружбой ни к кому не лез, жил в своём мире. Да, забыла, он ходил очень интересно: прямо – тело не шелохнётся. Поэтому прозвали его «Перпендикуляр». Он до сих пор не знает своего прозвища, потому что так называли его за спиной, не в огласку.
– Мама, при чём тут кладбище? – стоя перед зеркалом, иронично спросила Лера, расчёсывая длинные русые волосы.
Ксения стояла рядом, убеждая дочку:
– Потерпи немного, сейчас узнаешь. Много лет назад мы с Никитой ехали в одном автобусе. После недолгого разговора я поняла: он интересный собеседник. Приехав