Пошли мама с папой за грибами… (Анатолий Вехотко). Воспоминания вдовы режиссёра
мирового пролетариата есть будут? Знаете, на что смахивает? Чем дело пахнет? Вредительством. Да, да, вредительством. Хорошо, никто не видит этого безобразия, и я, чтобы не видел. Забирайте и вон из училища! По муке вам три! И забудьте мечтать о дальних плаваниях!
– Знаете, родные, что такое тройка по муке для кока? – Спросил муж, – Это уже нет кока! Всё. Забрал я торт, нашёл дома маленькую водки, забрался в подвал и, рыдая, выпил, закусывая кремовым вождём.
В итоге вернулся в гимназию.
Этот эпизод, рассказанный Анатолием Вехотко, лег в основу моего рассказа «Мишка».
Домашние посиделки
Иногда мы устраивали домашние посиделки. Под рюмочку Толя предавался воспоминаниям, а то и просто находилась какая-нибудь тема. Отмечали наши дни рождения, Новый год, День Победы. Что касается дней рождения, я перестала их отмечать с окончанием детства, и до встречи с Вехотко, благополучно о них не помнила. Теперь, когда Толи нет, тоже не отмечаю. На все праздники Толя нам преподносил шикарные букеты цветов и щедрые подарки. Нам с дочкой очень не хватает его внимания.
На домашних посиделках говорили обо всём: от кулинарных рецептов до воспоминаний о блокаде Ленинграда.
Суп Авиньонский
Бульон из телятины, – тёплым голосом говорит муж. – В него кладёшь не мелко крошеную морковь, а вдоль тонко порезанную, яркую, потом цветную капусту желтоватую, потом ты туда кладёшь крепко сваренный омлет, то есть, что значит крепко сваренный? Омлет, замешанный на сметане. Представляешь? У тебя бульон крепкий, морковка длинненькая тонкая, капустка жёлтенькая. И всё получается, – большой палец вверх.
– Было бы так просто, я не придумала бы сказку о супе, – улыбаюсь я, – здесь обязательно присутствует кулинарная тайна. Помнишь, в моей сказке?
Князь: ― Да, владею тайной рода,
Но, видно, такова порода.
Рецепты кухни нашей всей
Не продаются, хоть убей!
Не раз уж их купить пытались,
А дамы выведать старались,
Пуская в ход кокетство, ласки,
И страсти надевая маски.
Пытали жаждой и свинцом,
Но не был предок подлецом.
Одет в позорную рубаху,
Он голову склонил на плаху.
– Кто же спорит? – Таинственно подмигивает муж, – сама ответила.
Я, дочка и Толя смеёмся.
– А солянка? – вспоминает Ириша. – Какая красивая: зелёные оливки, черные маслины, мясо красное и коричневое, колбаски, сосиски. А бульон оранжево-красный!
– Лимон! – вспоминаю я.
Втроём восхищённо мычим.
– Я вспомнила ещё одно твоё коронное блюдо: ты готовил яичницу по-извозчичьи. Не помнишь? – говорю я.
– А! Это ёлки-палки! Объясняю, – в голосе мужа удовольствие и улыбка.
– Помню, ты ел, аж за ушами трещало, – перебиваю очередной кулинарный рассказ.
– Прямо трещало?
– Да. Треск стоял! Мы уши