стояли во дворе. Ага, очередное Изино прикормленное место. Я спрыгнул с телеги, потянулся, подойдя к колодцу, ополоснул лицо. Изя с обеими сумами уже вошел в избу. Я прикрыл трофейные сабли и луки рогожкой от чужих взглядов и тоже вошел. Изя с блеском в глазах рассказывал хозяевам, как он счастливо избавился от плена. Про сумы Изя благоразумно умолчал. Сытно покушали, в этот раз Изя не экономил, накормил от пуза. Вышли во двор, я снова улегся, а Изя взялся за вожжи.
Как я успел заметить, Изя изменил свое отношение ко мне. Нет, оно не стало отношением равного к равному, Изя оставался хозяином, а я – нанятым работником. Но в отношении Изи ко мне прорывались нотки угодничества, подобострастия.
После ночевки на постоялом дворе к исходу второго дня прибыли во Владимир. Изя по известным ему улицам проехал к своему соплеменнику, пыхтя, затащил сумы. Испросив разрешения, я уселся на подводу и, узнав у прохожих дорогу, поехал к ближайшему оружейнику. Надо было продать трофейные сабли и луки. Зачем они мне, если владеть не умею, да еще и целый десяток? Татары-то с убитых своих оружие сняли и уложили в телеги, железо стоило дорого.
Нашел оружейника, оптом продал ему свои трофеи, тут же купив арбалет. Понравилось мне это оружие, тихое при выстреле, мощное. Свой я так и не нашел – ни в телеге, ни на хуторе. Может, сгорел? Со злости забросили татары в горящую избу. Решили, что урус-шайтан сгорел, ну и отправили его оружие туда же. На вырученные деньги подобрал себе и кольчугу. Теперь я знал цену и необходимость воинского железа, знал, что мне надо купить.
Вернулся к дому, где остановился Изя. У дворни взял торбу, покормил коня. Через час, когда я уже стал придремывать, из дома вышел Изя:
– Едем назад, в Москву.
– Изя, да ты что, покушать надо, переночевать, куда же ехать на ночь глядя!
– И то верно!
Мы нашли постоялый двор, я распряг лошадь, попросил парнишку в конюшне напоить и накормить ее и вошел в дом. Изя сидел за столом, уставленным заказанными блюдами. На еде Изя не экономил, это уж точно.
Ополоснув руки, я сел напротив. Не спеша поели, поднялись на второй этаж, в отведенную комнату. Изя рухнул на постель, я – на пол, постелив матрас. Изя долго лежал молча, я уже думал, что он уснул. Однако он повернулся ко мне:
– Спишь, Юрий?
– Если мешать не будешь, усну.
– Я думаю, тебе можно верить, ты человек надежный, хотя и не благородного звания. Смотри!
Изя вытащил из поясной калиты небольшой кожаный мешочек, развязал и вытряхнул на ладонь несколько камешков. Огонь светильника, попадая на камни, отражался ослепительным голубоватым блеском.
– Бриллианты? – спросил я.
И в прежней, и в нынешней жизни я не сталкивался с бриллиантами, денег просто у меня таких не было.
– Тихо, не дай бог кто услышит. Да, это бриллианты. Помнишь две сумы? Там золото было, а погляди – все в маленьком мешочке уместилось.
– И что ты с ними дальше делать будешь? – сонно спросил я.
– Как же, сделаю красивую оправу, жуковинья тогда заиграют, когда им оправу соответствующую