лакеев. Ее схватили и выволокли прочь.
Симонетта улетела на планету Соум, где устроилась чистильщицей сардин на консервной фабрике. По словам Спанчетты, уже через несколько недель Смонни уволилась и присоединилась к аскетической религиозной общине. Никаких дальнейших сведений о ее местопребывании не поступало.
В свое время у Марьи родился Глоуэн. Через три года Марья утонула в лагуне. На берегу, неподалеку от места происшествия, околачивались два йипа. Их спросили: почему они не поспешили на помощь тонувшей? «Мы тут не дежурим», – ответил один. «Это не наше дело», – пояснил другой. Оба растерянно выражали полное непонимание ситуации. Обоих немедленно выслали в Йиптон.
Шард Клатток никогда не заводил разговор об этой трагедии, а Глоуэн никогда не задавал напоминавших о ней вопросов. Шард не проявлял ни малейшей склонности к повторной женитьбе – несмотря на то, что многие дамы считали его представительным мужчиной и подходящим кандидатом. Человек худощавый и сильный, хотя и невысокий, Шард коротко стриг жесткие, преждевременно поседевшие волосы. Он говорил мало и тихо, прищуривая небесно-голубые глаза в те редкие моменты, когда смотрел прямо на собеседника.
Утром в день рождения Глоуэна отец и сын едва успели покончить с завтраком, как Шарда вызвали в отдел B по срочному делу. У Глоуэна не было никаких дел – он не спешил вставать из-за стола, пока два лакея-йипа уносили посуду и прибирали в комнатах. Наблюдая за островитянами, Глоуэн пытался представить себе, какие мысли скрывались за загадочно-улыбчивыми масками их лиц. Быстрые взгляды украдкой, искоса – о чем они говорили? Об издевке и презрении? О безобидном любопытстве? Или ни о чем вообще? Глоуэн никак не мог сделать окончательный вывод, а поведение йипов ничего не подсказывало. «Не мешало бы научиться понимать короткие шипящие звуки, которыми йипы обмениваются между собой», – подумал он.
В конце концов Глоуэн поднялся на ноги, вышел из пансиона Клаттоков и, прогуливаясь, спустился к лагуне – веренице полноводных затонов в устье реки Уонн, окаймленных по берегам привозной и туземной растительностью:4 черным бамбуком, плакучей ивой и тополями, пурпурно-зелеными кромами. В свежем воздухе солнечного утра чувствовался привкус осени – через несколько недель должны были начаться занятия в лицее.
Глоуэн приблизился к принадлежавшей Клаттокам крытой пристани – не уступавшему изяществом причалам других кланов прямоугольному сооружению с арочной крышей из зеленого и синего стекла, опиравшейся на фигурные чугунные опоры.
В те годы Клаттоки – за исключением, пожалуй, Шарда и Глоуэна – не слишком увлекались парусным спортом. Под навесом были пришвартованы пара плоскодонок, широкопалубный шлюп длиной чуть больше восьми метров и пятнадцатиметровый кеч для более продолжительного плавания в открытом море.5
Причал стал одним из любимых