Василиса не сдержалась – всплеснула руками. Вот, значит, какова цена родительской любви? И тут же обругала себя мысленно: их батюшка не богатырь, не воин. Станет перечить Кощею – верную погибель найдёт. А так хоть семье польза будет. Может, для Златки жених хороший сыщется. Должна же хоть одна из трёх сестёр найти своё счастье?
Но повыть-порыдать и правда хотелось: жизнь свою молодую едва начавшуюся оплакать. Что уж говорить – сама виновата. И Даринку не спасла, и себя погубила. Оставалось только высоко поднять голову, выйти из дома, чувствуя спиной внимательные взгляды непрошеных гостей, на негнущихся ногах дойти до отцовской конюшни и, рухнув в сено, дать волю горьким слезам.
Именно там Василису спустя четверть часа нашла работница Марьяна и, уперев руки в бока, хмуро вопросила:
– Ну что, прорыдалась?
И, получив утвердительный ответ, добавила:
– Давай теперь думу думать, как вас с сестрой избавить от лихой участи. Мы все у бабки Веданы собираемся. Ты пойдёшь?
Василиса, сглотнув слёзы, кивнула.
Признаться, она уже ни на что не надеялась, но теперь, заслышав имя старой ведьмы, воспрянула духом. Потому что уж если кто и может помочь избыть беду, так только она. Не зря же её называют хранительницей Дивнозёрья!
Увы, надежды оказались преждевременными. Бабка Ведана хоть и была мудрой колдуньей, но верного средства от всех бед разом у неё в кладовой, увы, не сыскалось.
Посмотрев на заплаканное лицо Василисы, старуха сокрушённо цокнула языком и, сунув ей в руки глиняную чашку со свежезаваренными ароматными травами, шепнула:
– Ну что, заварила кашу, девица-красавица? Теперь хлебать – не перехлебать!
Василиса шмыгнула носом и пригубила обжигающий напиток, почти не чувствуя жара на искусанных губах. Они болели, да. Но на душе было ещё больнее.
Ей на руки спланировал бабкин питомец – коловерша по имени Пушок, рыжий, как закатное осеннее солнышко. Распластал крылья по коленям, будто обнимая, и ткнулся сухим носом в ладонь. Утешить хотел, наверное… Василиса со вздохом потрепала его между ушей, увенчанных смешными кисточками. Эх, жалко, ты, Пушочек, говорить не умеешь. Хотя, может, оно и к лучшему. А то сказал бы сейчас: мол, дура ты, Васька. И был бы прав.
Дикие коловерши – удивительные существа, больше всего похожие на помесь кошки с совой – с давних пор населяли леса окрест Дивнозёрья, но людям на глаза старались не показываться. Благо это было не так-то сложно: они умели становиться невидимыми, и лишь колдовскому взгляду под силу было разглядеть коловершу, который не хочет быть замеченным.
Пушка Василиса пару лет назад нашла в лесу – раненого и совсем выбившегося из сил. Подобрала зверушку да и отнесла бабке Ведане на лечение. Сама тоже с зельями да отварами помогала, выхаживала, как могла, ночей не досыпала – всё бегала проверять, как там Пушочек (именем этим она сама его нарекла, и коловерша с радостью на него откликался). Сперва они с бабкой думали выпустить Пушка по весне в лес, но тот, перезимовав,