хотя мои мысли были где-то совсем далеко. Потом она предложила сходить в кино – я согласилась. Наконец она ушла к себе.
Я вошла в дом, натянула на себя старую футболку и весь оставшийся день слонялась из угла в угол и думала о Дэймоне. Он был такой милый, пока мы гуляли, и вдруг внезапно его как подменили – он снова стал тем придурком, которого я увидела в первый раз.
Это невероятно. Да просто ужасно! Я упала на кровать и долго лежала, рассматривая извилистые трещины на потолке и перебирая в памяти события уже прошедшего дня.
Все внутри меня обрывалось, когда я представляла наш несостоявшийся поцелуй. Хуже всего то, что мне хотелось, чтобы он поцеловал меня. Да уж, действительно, между желанием и симпатией нет ничего общего.
– Давай поговорим откровенно. – Ди упала в наше старенькое кресло. – Ты даже не представляешь, куда будешь поступать после школы, да?
– Узнаю слова моей мамочки, – простонала я в ответ.
– А что ты хочешь – у нас выпускной класс. – Ди как будто кого-то передразнила: – Как, ребята, вы еще не подали никуда свои заявления?!
Мы с Ди сидели в нашей гостиной, трепались ни о чем, листали журналы, но тут вошла моя мама и как бы между делом бросила на кофейный столик чуть ли не дюжину университетских буклетов. Спасибо, мамочка, за заботу.
– А ты сама уже куда-нибудь написала? Или думаешь, что тебя это не касается?
Заинтересованность в глазах Ди внезапно померкла.
– Нет пока, но мы сейчас говорим о тебе.
Очень смешно, конечно.
– Для начала нужно вообще определиться, чем мне хочется заниматься, – и уж потом выбирать университет.
– Выбирай любой – везде все одно и то же. Поезжай в Калифорнию, Нью-Йорк, Колорадо. Можешь даже за океан! Это же здорово! Я бы, например, на твоем месте уехала в Англию.
– Ну так и поезжай.
– Нет, я не могу, – Ди опустила глаза.
– Почему? – удивилась я.
Вряд ли из-за денег. С такими-то шмотками, которые они носят, с машинами, на которых ездят!
Однажды я спросила Ди, не работает ли она где-то. Нет, ответила она, а деньги дают родители, причем столько, что хватает на все. Наверняка, они этим пытаются компенсировать свое постоянное отсутствие, доказать, что жизнь детей все-таки важна им.
Мне, конечно, мама тоже давала что-то на карманные расходы, но это было просто несравнимо с тем, что имеет Ди. И машинка моя – всего лишь маленький, местами проеденный ржавчиной седан. Что ж – у каждого своя жизнь.
– Ди, а ведь ты можешь поехать куда угодно, – сказала я ей.
– Нет, – грустно улыбнулась она, – я останусь здесь. Поступлю в какой-нибудь виртуальный универ – и все.
Я решила, что она шутит:
– Ты серьезно?
– Так получилось, что я застряла здесь надолго.
Поразительно, но как вообще можно сидеть на одном месте?!
– И что тебя тут держит?
– Семья, – почти прошептала она. – Да ладно… Знаешь, вот мы с тобой посмотрели тот фильм, и меня всю ночь мучили кошмары. Терпеть не могу всю это дребедень – старые дома, призраки, которые наблюдают за тобой, когда