так и не поднявшись на ноги после удара.
Я заговорил первый, как только он перевел на меня свой безумный, одержимый взгляд:
– Что за товар, Мацуда?
– Игрушки, – спокойно ответил он, улыбнувшись мне как ребенок, ещё не познавший земных грехов.
– Игрушки? – недоверчиво переспросил я, ожидая услышать что-то более вразумительное и правдоподобное.
Он вновь хитро засмеялся:
– Мягкие игрушки.
– И из-за этого весь сыр-бор?!
– С мягкими игрушками обычно играют дети, – не убирая лукавой улыбки с лица, он сделал ко мне шаг, отчего мы оказались практически лицом к лицу. – А с тобой?
– Я не понял вопроса, Мацуда, формулируй предложения нормально.
По тихому смешку темноволосого паренька я понял, что ему моя дерзость только понравилась.
– С тобой ещё никто никогда не играл? Я прав? – он попытался положить мне руку на плечо, но я тут же отбросил его клешню в сторону, не давая до себя дотронуться.
Мацуда ещё сильнее залился издевательским бесовским смехом.
– Я знаю про тебя многое, Винни, – прошипел он, ощущая свое превосходство. – От тебя невинностью несет за версту. И ещё мне известно, что Джиллиан тебе никогда не давала, – он зловеще ухмыльнулся, во все глаза наблюдая за моей реакцией. – А мне она дает. Стоит только щелкнуть пальцами, и она разобьется в лепешку ради меня, как и все остальные подобные ей шлюхи. Дайм, пора с этим смириться и принять всё как есть.
От злобы мои руки сжались в кулаки. По поводу моей неиспорченности он оказался далеко не прав, а вот его познания о нашей с Джилл личной жизни просто привели меня в ужас. Он себе слишком многое позволял, и я еле сдерживался от того, чтобы не свернуть ему шею голыми руками.
– Если решишь вдруг забрать у меня Джиллиан и хоть на милю приблизишься к её дому, – продолжил Камуи, не скрывая угрозы в своем голосе, – я лично займусь тобой. Всё-таки я успел к ней привязаться, – с этими словами парень достал откуда-то пистолет.
Пистолет. Я как умалишенный уставился на черную, чуть поблескивающую вещицу в его клешнях, начиная задыхаться от ненависти к этому человеку и от животного страха, что вызывало любое огнестрельное оружие в опасной близости от моего лица. Без предупреждения Мацуда повернул дуло пистолета в мою сторону, и девушка, что всё это время сидела на полу, быстро зажала уши руками, словно подумала, что её друг собирался стрелять.
Стрелять. Настоящее оружие. Банда головорезов.
Всё было как в остросюжетном кино, как в дурном сне, и я взаправду ощутил себя главным героем этого кошмара, попавшим в беду: руки и ноги не слушались меня, как утром во вторник, а я будто не был собой и наблюдал за всем со стороны летающей над головой камерой. Я впервые испугался за свою жизнь так сильно, насколько это было возможно. Даже призрак на кухне и предостережения Иззи Санчес сейчас показались мне детским лепетом по сравнению с этим. Я так и застыл на одном месте, не моргая,