и немного успокоительного, пожалуй, не повредят.
– Так и вы туда же?! – растерялась Гвен. Доктор перестал улыбаться, осторожно попытался объяснить ей, что последние дни она уделяет слишком много внимания мелочам, которых нормальный человек не заметит. – Отлично! – начала злиться Гвен. – У меня нет шизофрении, но я начинаю страдать паранойей?! – ей захотелось рассмеяться доктору в лицо, но она не смогла. Здесь, в кабинете Лероя, все было совершенно не так, как у Макнери, – никакого пафоса, только работа. Да и самого доктора Лероя Гвен знала достаточно долго, чтобы не доверять ему. «Но тем не менее сейчас я делаю именно это», – призналась себе она. – Может быть, я действительно немного перенервничала? – осторожно сказала Гвен, надеясь, что еще не успела обидеть доктора своим недоверием.
Он мягко улыбнулся, задал еще пару вопросов, выписал рецепт и пообещал, что все пройдет в ближайшие дни.
Гвен поблагодарила его и отправилась к Лорель, чтобы забрать Томаса. По дороге она снова и снова прокручивала в голове слова доктора, убеждая себя, что ничего страшного действительно не происходит. На какое-то время ей удалось в это поверить.
«Никто не забирает у меня Томаса, никто не хочет запереть меня в сумасшедший дом. Это просто нервы. Просто усталость». Она остановилась у дома Лорель, вышла из машины. «А если доктор Лерой неправ? Или, наоборот, прав – мне нужно отоспаться, отдохнуть и успокоиться, но как объяснить это Адамсу? Если Лерой поставил мне диагноз, то страшно представить, что напишет в своем отчете Макнери».
Гвен достала из пакета купленные таблетки и выпила одну из них. Постояла немного, ничего не почувствовала, приняла еще одну, подождала. Снова ничего. Гвен разочарованно вздохнула, убрала таблетки и закрыла машину. В доме Лорель она ощутила сонливость, но не обратила на это внимания. Гвен хотела поговорить с подругой, рассказать подробно, как прошел визит к доктору Лерою, но Лорель была слишком занята ужином и попытками перекричать заливающуюся лаем соседскую собаку.
– Думаю, мы лучше поедем домой, – сказала Гвен, отказываясь от ужина. Голова заполнилась звуками и начала болеть.
Гвен шла к «Фиесте», чувствуя, как пульсируют виски. Казалось, что звуки заставили голову распухнуть, надуться, и сейчас она вот-вот лопнет.
– Тебе не понравилась собака? – спросил Томас, забираясь на заднее сиденье.
– Она меня чуть с ума не свела, – призналась Гвен, чувствуя, как у нее начинает заплетаться язык. Она включила зажигание, проехала до конца улицы, остановилась на перекрестке, пытаясь понять, свободна дорога или нет.
– Почему ты не едешь? – спросил Томас.
Кто-то подъехал сзади и нетерпеливо нажал на клаксон. Гвен вдавила акселератор в пол. Откуда-то сбоку послышался писк тормозов. Голубой пикап с большими хромированными зеркалами вильнул по дороге, избегая столкновения, выскочил на тротуар и снес забор частного дома. Гвен не знала, что случилось, но хромированные зеркала ей понравились.