отвезти Мисс обратно в город, – говорит Эля, вытаскивая из своей сумочки пачку сигарет. – Она мне больше не нужна, – добавляет Эля, поджигая сигарету.
Официантка молча ставит кофе на стол, косо смотрит на Элю, косо смотрит на Мента, но ничего не говорит по поводу курения в кафе.
Мент качает головой, давай понять, что в очередной раз не понимает Элю.
– Ты же сама хотела… – начинает он.
– Я передумала, им уже ничем не помочь, – обрывает она его, выпуская дым.
– Послушай, – Мент отставляет свою чашку кофе, сложив руки на стол, – чужих убрать не так сложно: Снег и Шатун раскурочили тачку, толкнули её по мастерским, Вена – наркоманка. Что тебе мешает…
– Нет, я не хочу, чтобы ты посадил их, – снова обрывает его Эля, расплываясь в странной улыбке, которая окончательно сбивает Мента с толку.
– Я не убийца, – заключает он и откидывается на спинку стула, словно разговор на этом закончен. Он не понял.
– Ты – не убийца, – соглашается она с ним, – ты – мент, и хуже этого с тобой уже ничего не может случиться. – Мент закатывает глаза и выдыхает, мол, Эля несёт полный бред, но она знает, что это его задевает, и продолжает, наклоняясь к нему: – Все маленькие человечки, которых в детстве зажимали, у которых не было друзей, которые ничего не значили – становятся ментами. Потом они начинают мстить всему живому: у них есть власть, а власть в руках таких мелких уродцев – страшное оружие. Многие тираны могли бы стать ментами, как ты, но они пошли дальше, они искали себе в соперники подобного урода и начинали делить земной шар, чтобы доказать остальным, что они наконец-то хоть что-то значат. Да только ничего они не значат: урод – останется уродом, а власть перейдёт в руки другому, такому же, но в вас не сразу разглядеть эту гадость, вы хорошо маскируетесь. Именно поэтому вам верят некоторое время.
– Может, хватит? – он взбешён, она вывела его из себя: лицо красное, желваки так и ходят. Если бы тогда, на кухне, он знал, что она ему скажет сегодня, он бы действительно её придушил. Наверное, теперь сожалеет, что это была игра, а не настоящая ссора.
Эля качает головой, соглашаясь с ним, тушит сигарету в своей пустой кофейной чашке, довольно улыбается: задела, но он не уйдёт, ему больше некуда идти.
– Знаешь, мой дядя будет огорчён, когда узнает, что ты берёшь взятки, что не выполняешь план по раскрываемости, – говорит Эля.
– Я понял, – Мент выходит из-за стола и отходит к окну, повернувшись к нам спиной. Отличный приём (которым до этого пользовалась Эля) – продолжить говорить, но не видеть собеседника, так можно сказать то, что никогда не скажешь, глядя в глаза. – Только три трупа сразу – это перебор, в этом ни один дядя потом не поможет, – добавляет он после недолгого молчания.
– Ты идиот, – обречённо выдыхает Эля и выходит из-за стола. – Увози отсюда Мисс, я приведу её завтра, а потом скажу, что делать дальше, – заключает она, забирая переноску с собакой и свою сумочку.
Пора