упрямая, какая! Вся в мать.
– О нет, мне до матери далеко! Знали бы вы её упрямство, – с сарказмом проговорила Санни.
– Ну ладно, ладно, договорились, Санни. И можно обойтись без этого твоего тона. Он тебе не к лицу.
Санни ничего не ответила. Сейчас она была очень взволнована неожиданной сменой своих планов. Ей не нравилась сама формулировка обещания и его причина появления не была для неё утешительной. В своей жизни молодая женщина, а лучше сказать девушка, ещё ни разу не жила без матери, она не была готова морально даже к мысли о том, чтобы расстаться с ней и пожить самостоятельной жизнью. И её пугало это. Санни пугало даже не то, что ей будет непривычно засыпать в пустой квартире, одной, ночью, в чужом городе, а то, что в случае проблемы она не сможет оказаться рядом с мамой в ту же секунду, она не сможет ей быть поддержкой и опорой в нужный момент, она не будет держать её за руку во время ежедневных уколов, к которым мама до сих не привыкла, она ничего не будет делать из того, что стало неотъемлемой частью её жизни. И Санни бы отказалась от этого обещания не раздумывая, если бы не одно "но". Страдания её мамы не сводились лишь к одной болезненной точки под названием "почечная недостаточность". Больше всего она страдала из-за беспомощности и чувства вины перед дочерью. И Санни знала это. Она понимала, что для мамы это обещание будет своего рода временным искуплением. Искуплением вины перед дочерью, которая была вынуждена посвятить свою молодость уходу за больной матерью. Санни не знала другой жизни, других дней юности, поэтому она была довольна тем, что имеет и не страдала, в отличие от мамы, которая не желала своей дочери подобной жизни. Так что, только ради неё и её временного душевного спокойствия она решилась пообещать. Но уже тогда она знала, что её обещание не будет нерушимым.
– Договорились… – с тревогой повторила Санни.
– Ты у меня такая умница, – Санни молчала, пытаясь убедить себя в правильности маминых слов, да и вообще во всём. Спустя несколько секунд, снова послышался мягкий голос мамы.
– Дорогая, я очень люблю тебя и ценю всю твою поддержку! Даже не знаю, за что мне такая дочь, – женщина сделала паузу, проглотив неприятный комок слёз.
– Мне очень хочется, чтобы твоя молодость, Санни, не была заполнена больницами и процедурами. Ты должна радоваться жизни, знакомиться с новыми людьми, а не сидеть в приёмном покое и общаться с маразматичными бабу́шками. Я до сих пор виню себя за то, что из-за меня ты столько упустила в жизни, – на последней фразе голос матери всё-таки оборвался, дав волю накопленным чувствам.
– Мама! – прошептала Санни. – Я ничего не упустила, – всхлипнув сказала дочь.
– Ничего…– шёпотом произнесла женщина. – Ох, дорогая моя! Как бы мне хотелось, чтобы это было правдой!
– Но это правда! Находиться рядом с тем, кто нуждается в нас, что может быть важнее этого? Это твои слова и ты знаешь, что они верны! Я не хочу слышать больше ерунду о том, что я что-то упустила. Я довольна жизнью и ни о чём не жалею!
– Зато я жалею, и поэтому не