что за рулем уже новый человек, было невозможно. Для этого нужно было заглянуть в лес – и обнаружить, что стало с Алексеем Тимофеевым.
Участь его, надо сказать, была печальна, и неподготовленной парочке, которая нашла труп, Александра не завидовала. Тимофееву вогнали нож в сердце. Не в центр груди, как чаще всего бывает, а пробили немаленьким лезвием сердце, чуть ли не пополам перерубили, да так, что смерть была мгновенной, бедолага мог и не осознать, что произошло. Так убить не каждый сможет! Для подобного удара нужен опыт, нужна твердая рука.
Александра прикрыла глаза, вспоминая недавнее нападение. Мирона Сараева колотило, даже когда он нападал из машины, он едва смог попасть в Андрея с ничтожного расстояния. Он не сумел бы вот так убить Тимофеева, и шанса нет. Просто зарезать – да, скорее всего, он бы предпочел хаотичную серию ударов. Но это четкое, совершенное нападение намекало на присутствие третьей стороны, причем умной и грамотной.
Достаточно грамотной для того, чтобы сутки спустя имитировать безупречное самоубийство.
– Нужно искать режиссера, – указала Александра.
– Нужно сначала доказать, что он есть.
– А разве это не очевидно?
– Нам, может, и очевидно… А знаешь, как начальство эту историю увидит?
Александра, к своему немалому сожалению, знала.
– Как завершенную, – вздохнула она.
Неизвестный им режиссер постарался, чтобы все стало очевидным. Жил-был сумасшедший садист Мирон Сараев – удачно притворяющийся обычным маркетологом. Некоторое время ему еще удавалось скрывать свои наклонности, а потом наступил момент срыва, и ему отчаянно захотелось кого-нибудь убить. Он заманил в ловушку своего знакомого и избавился от него.
Но даже этого Сараеву показалось мало. Он забрал машину погибшего и поехал кататься по Москве. Потом он свернул в первый попавшийся двор и убил первого попавшегося человека. Что он при этом сказал – не так важно, сумасшедший все-таки! При должном желании сумасшествием сумеют объяснить что угодно.
Потом безумие ненадолго схлынуло, и Сараев сообразил, что натворил. Несколько часов мук совести измотали его, и он вынес приговор сам себе. Дело закрыто.
– Одна я вижу белые нитки, торчащие из этой истории? – возмутилась Александра.
– Это какие же?
– Пока нет никаких указаний на то, что Сараев и Тимофеев хорошо знали друг друга! И сомневаюсь, что они появятся.
– Нам и не нужно это доказывать, достаточно это допустить. Доказать, что их кто-то свел тут, будет еще сложнее.
– Допустим. Но даже для психа, Сараев вел себя слишком безумно!
– Ты себя сейчас слышишь вообще? – невесело усмехнулся Ян.
– Нет, я серьезно! Даже у психов есть внутренняя логика. Такие убийцы обычно предпочитают либо «близкие» кровавые убийства, либо стрельбу издалека, без непосредственного контакта с жертвой. До этого все указывало, что Сараев пострелять любит, да еще и из укрытия. И вдруг – нож! С которым