Омске сосредоточилось большое количество военных и мужчин призывного возраста, занятых штабной и гражданской работой. Всем им нужно было жилье. Военные власти разрывались в поисках помещений для штабов, воинских частей и формировавшихся соединений, учреждений, для командного состава.
Многие страны мира в сибирской столице были представлены высокими комиссарами, консулами, миссиями, представительствами. На Непроезжей улице обосновалось шведское консульство, а на 2-м Взвозе – датское. Атаманская улица приютила у себя чехов и словаков. На Любинском проспекте расположилась японская военная миссия, штаб которой состоял из 26 офицеров во главе с генералом Муто. В ноябре 1918 года в Омск прибыл Высокий комиссар Франции Эжен Луи Жорж Реньо. Резиденция Высокого эмиссара Великобритании сэра Эллиота находилась на ул. 2-й Взвоз. Американское консульство в Омске требовало предоставить помещения для продолжительного пребывания генерального консула США Джорджа Гарриса. Осчастливила своим присутствием город и китайская военная миссия, прибывшая с генерал-лейтенантом Чжен Син Линем.
Уже через два месяца после прихода к власти Верховный правитель стал расходовать доставшееся ему золото. За восемь месяцев запасы уменьшились более чем на 235 миллионов рублей, что составило 36 процентов доставшейся ему казны империи. Сохранившиеся архивы свидетельствуют о том, что до бегства из Омска Колчак успел отправить во Владивосток и далее семь крупных партий драгоценного металла. Первая отправка произошла в марте 1919 года, когда на восток ушли 1236 ящиков. Следующие отправки датированы 19 и 20 июля, 8 и 26 сентября, 8 и 18 октября 1919 года.
Сам адмирал, безусловно, был честным человеком. Но администратором Верховный правитель России оказался никуда не годным. Колчак-Полярный, прекрасный флотоводец, на суше, увы, оказался полным банкротом. В многочисленных комитетах и отделах его правительства, в разбухших штабах расплодилось неимоверное количество мздоимцев, казнокрадов и откровенных авантюристов. Не упускали своего японские и западные советники, представители и подрядчики отечественных и зарубежных компаний и фирм. На первых колчаковских закупках наживались все, кто только мог.
В Омске, казалось, царил пьянящий запах золота.
И время в сибирской столице словно повернулось вспять. Все было как прежде, до революции. Никаких продовольственных аттестатов, голодных очередей за сырым черным хлебом, никаких пролетарских домкомов, унизительных проверок документов, облав, уличных оскорблений пьяных ремесленников. Богатые витрины многочисленных магазинов, вежливая прислуга, французские хрустящие багеты, настоящий китайский (а не гнусно-морковный!) чай со свежими сливками. Афишные тумбы, пестрящие объявлениями о концертах, спектаклях с участием знакомых громких театральных имен. Вежливые щеголеватые штабные офицеры на улицах, приличная публика на тротуарах… И даже здешняя городская архитектура чем-то напоминала петербургскую.
Набитый