чем Быков и спутница, которая постепенно приходила в себя и даже пыталась работать ногами, чтобы не быть обузой.
Быстрое вращение не позволяло определить, с какой скоростью их несет к водяной стене, но было очевидно, что дело плохо… и становится хуже с каждой секундой.
– Будем нырять! – прокричал Быков в ухо спасенной девушки. – Дай руку.
К ее чести, нужно отметить, что подчинилась она беспрекословно, полностью доверившись своему спасителю. Набрав воздуху, сколько поместилось в легких, они погрузились с головой. Быков потянул Маричку за собой, памятуя, что из водоворота можно выбраться только на глубине, где он теряет силу. И в самом деле, центробежная сила очень скоро утратила власть над двумя людьми. Когда, задыхаясь, они пробками выскочили на поверхность, Быков с облегчением ощутил, что теперь их несет в противоположном направлении, туда, где безостановочно курсирует катер.
Спустя пару минут Саймонс помог им вскарабкаться на борт.
– Не мог остановиться, – возбужденно пояснял он. – Иначе меня отбросило бы слишком далеко.
Способность разговаривать вернулась к Быкову, но он не стал спрашивать Саймонса, почему тот не последовал за ним в своем спасательном жилете, чтобы не выслушивать жалкие оправдания, которые всегда вызывали у него душевные муки, как будто врать приходилось ему самому. Вместо того чтобы попрекать Саймонса, Быков обратился к Маричке:
– Какого черта ты не пристегнулась?
Несмотря на то, что девушка еще не вполне оправилась после (в буквальном смысле) головокружительного приключения, она моментально собралась и дала отпор:
– Не твое дело!
И это вместо благодарности? Быков насупился и отвернулся. В принципе, это давно следовало сделать. Во время борьбы со стихией Маричка лишилась верхней части купальника, но еще не замечала этого. Ей еще только предстояло осознать все последствия своего безрассудного поступка.
Быков тоже не знал, чем завершится эта история. Широко расставив ноги, он стоял в раскачивающемся катере и смотрел на приближающийся корабль. О незадавшейся фотосессии даже вспоминать не хотелось.
Близкие родственники
Дядя задал Маричке тот же самый вопрос, слово в слово. Он примчался в Ниагара-Фоллс на следующий день и прорвался в больничную палату, осажденную журналистами, блогерами и просто любопытными. Возле кровати девушки – на ночном столике и на полу – лежали пестрые газеты, как местные, так и издания международного уровня. Почти все первые страницы были заняты фотографиями только что спасенной Марички, сделанными с прогулочного корабля. Качество оставляло желать лучшего, но его было вполне достаточно, чтобы главная пикантная деталь бросилась дяде в глаза. Не дождавшись ответа на первый вопрос, он тотчас задал второй:
– И какого черта ты на снимках топлес?
– Я не знала! – сердито сказала Маричка.
Не то чтобы она чувствовала себя плохо, но врачи настояли на обследовании, что было неудивительно, учитывая то, какие