и потенциального врага в их правилах. Раз мы оттягиваем войну с большевиками, то в Лондоне позаботятся о том, чтобы ненавистные для них белые русские понесли потери и не смогли бы сокрушить красных в будущем. И не стоит удивляться, если британцы не вооружат тайком Кемаля-пашу. Ты не забывай, что, разгромив Румынию и наплевав, таким образом, на условия Версальского мира, мы для Антанты сейчас стали самым натуральным врагом, с которым, пока есть необходимость в его помощи и нет сил для обуздания, считаются. Но это ненадолго, и нам нужно брать по максимуму сейчас, через полгода будет поздно!
– Но почему воюем за Турецкую Армению и Понт, почему не захватим Проливы? Если мы запрем Босфор, то избавимся от угрозы раз и навсегда!!! И в конце концов, нам же их обещали отдать!
Колчак нахмурился – слишком долго черноморские проливы служили главной целью как русской дипломатии, так и Черноморского флота. И отказаться от этой идеи фикс не имелось ни сил, ни желания.
– России много чего обещали, – зло засмеялся Арчегов, – а мы, как дети малые, верим. Соваться в проливы сейчас самоубийственно, там британские линкоры. Но если нельзя действовать прямо, то можно опосредованно – были они турецкими, станут греческими! Главное, мы-то ни при чем, англичан без нужды злить не надо. И вообще, я не понимаю, зачем нам нужны эти самые Дарданеллы с Константинополем?! Греков превратить из друзей, пусть плохих, в смертельных врагов! Недальновидную политику вел имперский Петербург, очень недальновидную!
– А если потом нас греки, как ты любишь выражаться, кинут?! Ведь такое случалось сплошь и рядом с союзниками! Надавит Антанта, британцы свои линкоры к берегам подведут…
– Это они могут, если их хорошо попросят. Но мы не должны ворон ловить и клювом щелкать. Надо сделать так, чтобы у них мысли о таком «провороте» не появилось, ибо от предательства навредят себе намного больше, чем могут выиграть. Большие территории потерять могут и ничего взамен не приобрести!
– Вот для чего нам Трапезунд потребовался? – удивленно протянул Колчак. – Вроде той морковки?
– Скорее живец, и не только! – усмехнулся генерал, но глаза недобро сверкнули. – Тайный военный союз и брачные узы между монархиями многому служат. Пусть проливы останутся за греками, но зато нашей с потрохами станет будущая… Византия!
– И когда, Константин Иванович?
Ошеломленному адмиралу потребовалась целая минута, чтобы оценить дерзость замысла и задать осторожный вопрос, что прямо жег язык. Александр Васильевич сразу понял, что это не шутка, абсолютно неуместная, а точно выверенный расчет.
– Обещанного три года ждут! И мы подождем, время есть… – загадочно усмехнулся Арчегов, и флотоводец не выдержал, поднял на друга чуть ли не умоляющие глаза.
– Я не спрашиваю тебя о политике и тех действиях, что предстоит предпринять его величеству. Знаю, что каждый должен знать столько, сколько требуется для отправления должности. С турками и большевиками для меня все ясно – будем