дыша, подполковник пытался найти Петра. Сплошное покрывало из убитых. Около некоторых стояли, понурив головы, лошади, не решаясь покинуть своих хозяев или поджидая, что кто-то увидит их, даст новые имена, будет гладить по гриве и пришпорит для того, чтобы гнать в новую битву.
– Петр! – громко крикнул Алексей, широко раскинув руки и безумно озираясь по сторонам, словно надеясь, что друг откликнется.
Хрипло каркая, взлетели вороны, потревоженные мощным голосом и возмущенные тем, что им не дали всласть полетать над трупами, вдыхая сладкий запах смерти.
В эту же секунду Алексей увидел знакомого коня с белой полоской на лбу.
– Ласточка! – выдохнул он, рванулся в сторону коня и, подбежав, упал на колени над телом Петра.
Подхватив друга и все еще надеясь на чудо, Алексей прижался к окровавленной груди. Тишина. Ни вздоха, ни стона, ни мерного стука сердца.
– Как же так? Как же ты так, братец Зуев? – глупо спросил он, дрожащей рукой убирая прядь волос с лица Петра. – Я живой, почему же ты… так?
Увидев подполковника с телом на руках, солдаты притихли и перестали распевать патриотические песни.
Подбежал Васютков.
– Я помогу.
– Я сам, – сквозь зубы ответил Горин, укладывая на бесхозную телегу свою ношу. – Смородько!
– Убили капитана, – сказал кто-то.
Алексей поморщился:
– Ромашкин!
– Тоже Богу душу отдал.
– Васютков!
– Я, – поручик откашлялся и отвел взгляд от телеги.
– Принимай командование, Михаил, – Горин накрыл Петра брезентом и впряг лошадь. – Меня не будет пару дней. Да, Миша! Вороны. Похороните тех, кто остался там.
Глава 13
«Ревекка, милая Ревекка! – воскликнул Айвенго. – Это совсем не женское дело. Не подвергай себя опасности, тебя могут ранить или убить, и я всю жизнь буду мучиться сознанием, что я тому причина…»
Анна перевела дыхание и продолжила чтение. Она не любила Вальтера Скотта, его произведение о храбром рыцаре разочаровало девушку. Ожидая от автора намного более захватывающей истории, она на протяжении всего чтения усмехалась и удивлялась, почему драка на турнирах и искалеченные кости назывались храбростью и отвагой. И почему глупо рискующий своей жизнью король Ричард имел прозвище Львиное Сердце?
Но этого писателя обожал отец, и потому Анна смиренно сидела за книгой и, иногда поглядывая на застывшего у окна отца, продолжала чтение.
Старый генерал опирался на трость и мрачно смотрел на улицу. Все небо заволокло серыми тучами. С утра зарядил противный дождь, временами переходящий в ливень.
– Анна, – неожиданно перебил он чтение девушки, – едет вроде кто-то? Кто же это? Телега…
Анна отложила надоевшую книгу и подошла к отцу.
По аллее понуро брела лошадь, таща за собой телегу и сгорбившегося всадника в дождевике. Словно почувствовав, что за ним наблюдают, мужчина поднял голову и посмотрел на дом.
Анна вскрикнула.
– Алексей!