Ха! Бард! А ты тогда мойщица улиц. Да, ты собрал всех этих агрессивных выродков, но никто лучше меня не направит их добиваться целей, которые нужны тебе. Я даже говорить ничего не буду, только сделаю одно движение, и они пойдут как миленькие. Ты ведь знаешь это. Или ты собираешься толкать свои дешевые речи перед ними?
Экстремист. Я никому не позволю так со мной разговаривать! Ублюдок, ты кого выродками назвал? В отличие от них, ты не будешь истекать кровью в конце концов! Вся черная работа на нас!
Главный. Экстремист, заткнись, ради всего святого! На нас уже всё кафе смотрит. Держи язык за зубами. Идиот.
Проститутка. А по мне, милый мальчик.
Главный. У него на тебя денег не хватит.
Проститутка. Как почти у всех.
Издатель. Попрошу…
Проститутка. Ты действительно хочешь спорить на тему: хватит ли тебе на проститутку? А, сладкий?
Лавочник. Я должен заметить, что те, кто мог и хотел посягнуть на эту нежную плоть, уже таки сделали это.
Боец. Ха! Ничё так.
Товарищ. Кстати, а где Писатель? Я думал, он должен быть здесь.
Друг. О, я же тебе забыл досказать (обращаясь к Главному): быть другом Писателя – это отвратительно, честно говоря. Я с ним говорю, а потом через полгода читаю в его новом романе наш разговор. Он, конечно, переделан немного, но всё же приятного мало. И так постоянно. Вот потом и думай, что говорить даже лучшему другу.
Товарищ. Да сейчас вообще думать надо, что говоришь. Скажешь что-нибудь – и сразу кого-нибудь оскорбишь. И он тебя очень гуманно бросит под суд.
Жандарм. А, ты про последние законы про оскорбление чувств профсоюзов?
Друг. Да, это же как надо не верить в своё дело, в свои принципы, чтобы заставлять других доказывать твою правоту, твою обязанность думать как все. Ну, они же в организациях, следовательно, не одни верят в свой колбасный завод. А я говорю: я не люблю колбасу. И они понимают, что ты не любишь их колбасный завод, ты думаешь иначе. В определенный момент жизни ты должен сделать выбор, выбрать свою любимую колбасу и быть верным ей. Но ты не делал этот выбор, и теперь ты даже не другой, ты чужой. А они не знают, что от тебя ждать. Им страшно. Они стараются тебя изолировать из всех сфер жизни. Сегодня ты не любишь колбасу, а завтра уже полстраны не любят колбасу, послушав тебя. Что делать колбасникам? У них рынок, у них влияние, которое пошатнулось в один миг. А все, потому что во время не посадили одного нелюбителя колбасы.
Товарищ. М-да, маразм крепчает, крепчает.
Лавочник. Наш маразм, кстати, тоже крепчает. Вам не кажется, что каждый раз наши разговоры всё отдаленней от тем насущных и агрессивней по отношению к участникам?
Проститутка. Нервишки…
Жандарм. Ладно, время пришло, я пошёл (встает).
Издатель. Простите, вы сейчас в какую сторону?
Жандарм. В сторону Таврического сада.
Издатель. О, вы не против, если я составлю вам кампанию? Мне как раз туда, а на улицах нынче беспокойно.
Жандарм. Валяй (оба выходят из кафе).
Экстремист. Что скажешь про столичные облавы?
Главный.