тоже частенько отдавала соседке что-нибудь из одежды, и Анютка, обретя в их семье близких людей, отогревалась душой в тёплой атмосфере старого ахмедовского дома.
– Малика, а ты мне что привезла? – осведомлялась Анютка, возникая на пороге сразу же вслед за Маликой.
– Да подожди ты, Анюта, дай хоть дух перевести с дороги! – весело говорила ей Малика, на что Анютка так же весело отвечала:
– Ладно, я не тороплюсь. Загляну через полчасика, так что готовься! И не думай, что я позабуду!
Она так же внезапно исчезала, чтобы ровно через полчаса вновь появиться с тем же вопросом, и Малика, доставая из сумки гостинец, вручала его довольно улыбающейся Анюте, которая тут же добавляла:
– А больше ничего, что ли? А про юбку-то забыла, которую мне обещала? Эх ты! Ну, ладно, в другой раз привезёшь, гляди только, не забудь!
Прихватив подарок, Анюта не забывала бросить на Юсупа глубокий, преисполненный нежности взгляд.
– Анюта, а ну-ка не смотри так на моего мужа! – притворно возмущалась Малика.
– Ага, ревнуешь, ревнуешь! Боишься, небось, что уведу, да?
От удовольствия щёки Анютки розовели, и она расплывалась в торжествующей улыбке.
– Конечно, боюсь, ты ведь у нас такая красавица, а вдруг он в тебя влюбится! – подыгрывала ей Малика.
– Ну что ж поделать, я ведь не виновата, что в меня все мужики в момент влюбляются!
– А может, мы тебя замуж отдадим? – вмешивалась в разговор Айша.
– Ещё чего! Больно охота чужие портки стирать! – с достоинством говорила Анютка и уходила в свою комнатку в общем дворе напротив, чтобы примерить обновки и тут же выйти в них к людям.
Больше всего на свете Айша любила такие вот дни, когда из Махачкалы приезжала Малика с Юсупом и детьми, вся семья в полном сборе садилась за большой обеденный стол, и начиналось «большое и дружное общение», как любила говаривать покойная Шахри. Обед перерастал в шумные, весёлые беседы, шутки и остроты перемежались новостями и, конечно же, бесчисленными воспоминаниями, в которых главенствующую роль неизменно играл Ансар.
– А помните, как папа однажды жёг в саду сухие листья, и Шамиль с Марьяшкой стали прыгать через костёр, и Марьяшка спотыкнулась и угодила прямо в него, а папа рванулся к ней и еле-еле успел вытащить… Слава Богу, что пострадали только ладошки и запястья…
Вспомнив давний эпизод, Малика задним числом ужаснулась, испугавшись за свою дочурку.
– Никогда не забуду его лица, когда он вбежал в дом с Марьяшей на руках! – сказала Фарида. – Я за него самого не меньше испугалась, у него ведь уже тогда было больное сердце!
– Смотрите, всегда помните своего деда! – обратилась Айша к внукам.
– Я помню! – быстро сказала Марьяша.
– И я! И мы! – воскликнули вразнобой Шамиль и Арсен.
– А я? – сказал растерянно маленький сынишка Юсупа и Малики Мажид. – Я тоже помню?
– А ты и не можешь помнить, тебя тогда