стол.
На рукаве его школьной куртки Лео заметил темное пятно, будто вода капнула. Вода? Какая вода на уроке? Это масло, понял он. Льняное. Которым смазывали ключ.
– Я… хотел извиниться. Ну, за то, что вам по носу попал. Прошу прощения, господин Грис.
Лео почувствовал, как брови у него ползут вверх. Извиниться! Право слово, неожиданно.
– О, – сказал он, немедленно смягчившись, – Все в порядке, Кассий. Все уже прошло.
Парень наконец посмотрел ему в глаза и улыбнулся, показав крупные белые зубы.
– По правде говоря, не очень-то прошло. У вас синяки под глазами. Вы бы сходили к Мэри.
– К Мэри?
– К медсестре. У нее есть свинцовая примочка, хорошо помогает от синяков. И от шишек.
Он знает, что это я грохотал в подвале? Лео одернул себя, чтобы не пощупать затылок. Должно быть, подглядел, как инквизитор и падре Кресенте ведут его на четвертый этаж.
– Спасибо, – сказал он, – схожу.
– И еще я хотел поблагодарить. Что не сдали меня. А то сидел бы в карцере неделю.
– Я и правда собирался отвести вас в карцер.
– Да ладно, – губы у Кассия разъехались в улыбке, – Вы добрый, господин Грис, видно же. Не довели бы.
Еще бы как довел, подумал Лео, но только улыбнулся и покачал головой. Очень осторожно.
– Вот это, – Кассий постучал пальцем по карточке, что лежала у Лео на столе, – Вот для этого мы собирались в подвале. Карты сдавали. И ключ мне нужен был для этого.
Теперь Лео рассмотрел карточку. Вернее, игральную карту, с очень красивым рисунком. Это был пиковый валет – черноволосый воин с аристократическим профилем, в берете с пером, с обнаженной шпагой в одной руке и нарциссом в другой.
– Вы играете в карты в подвале?
– Нет, только сдаем. Да это и не игра, по правде говоря. В смысле, игра, но не на деньги. Что-то вроде гадания. Каждый получает по карте, а потом мы ими меняемся. Все вполне безобидно.
Лео повертел пикового валета, рассматривая. Похоже, карта была самодельная, и старая, порядком замусоленная. Плотная бумага, почти картон, желтоватая, в коричневых пятнышках от старости. Тонкий изящный рисунок, кажется, гравюра, от руки раскрашенная цветной тушью или акварелью. На сложном узоре рубашки виднелись остатки позолоты. Какой-нибудь коллекционер выложил бы за колоду таких карт кругленькую сумму.
– Очень красивая, – выдохнул Лео, и заметил, как вспыхнула улыбка Хольцера, – это ваши карты, Кассий?
– Нет, они от прошлого выпуска остались. Школьное достояние, так сказать.
– Только не надо в них на уроке играть, хорошо? Инга, похоже, забыла про свою карту. Отнесете ей?
Кассий дернул плечом:
– Сама заберет. Господин Грис, можно вас еще спросить? Насчет артефакта. Ну, который Лу видела. Инквизитор ведь его ищет?
– Конечно ищет. Похоже, из-за него эти убийства случились. Кстати, вы что-нибудь знаете о местном привидении? Видели его?
– При чем тут привидение?
– Может быть и не причем. А может быть причем.
– Приведение